Легчайшее средство восхождения к непрерывности в молитве есть навыкновение молитве Иисусовой и вкоренение ее в себе. Опытнейшие мужи в духовной жизни, Богом вразумленные, нашли . это одно простое и вместе вседейственное средство к утверждению духа во всех духовных деланиях, равно как и во всей духовной подвижнической жизни, и в наставлениях своих оставили подробные о ней правила.
Трудясь и подвижничествуя, ищем очищения сердца и восстановления духа. К этому два пути: деятельный, то есть хождение в тех подвигах, которые указаны перед этим, и умозрительный - обращение ума к Богу. Там душа очищается и приемлет Бога; здесь зримый Бог сжигает всякую нечистоту и приходит вселиться в очищенную душу. Заключая последнее в одной молитве Иисусовой, Григорий Синаит говорит: "Бога стяжеваем или деланием и трудом, или художественным призыванием имени Иисусова", и потом прилагает, что первый путь длительнее последнего, последний скорее и действеннее. Вследствие этого, иные первое между подвигами место давали молитве Иисусовой. Она просвещает, укрепляет, оживляет, побеждает всех врагов, видимых и невидимых, и к Богу возводит. Такая всемогущая и вседейственная! Имя Господа Иисуса-сокровище благ, сил и жизни в духе.
Отсюда следует само собою, что всякому покаявшемуся или начавшему искать Господа можно и должно на первый раз и преподать полное наставление в делании молитвы Иисусовой, а с нею уже вводить и во все другие, потому что этим путем скорее можно укрепиться, скорее прозреть духовно и дойти до мира внутреннего. Не зная этого, многие останавливаются на телесных и душевных деяниях и почти напрасно трудятся и тратят время.
Делание это названо художеством. И оно очень просто. Стоя сознанием и вниманием в сердце, произноси непрестанно: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя", без всякого образа и лика, по вере, что Господь видит тебя и внимает тебе.
Непременно должно держать сознание у сердца и во время делания слегка стеснять дыхание, в изъявление напряжения, с которым творится. Но условие высшее-вера, что Бог близ и слышит нас. Говори молитву в слух уха Божия.
Сначала молитва эта долго остается только делательной, как и всякое делание, потом переходит в умную и наконец внедряется в сердце.
Бывают уклонения от правого пути этой молитвы. Потому надо научиться ей у того, кто знает ее. Заблуждения больше от того, кто где вниманием-в голове или в груди.
Кто в сердце, тот безопасен. Еще безопаснее, кто болезненно припадает к Богу на всякий час в сокрушении, с молитвой об избавлении от прелестей. Епископ Феофан Затворник (117, 14-16).
Молитва эта названа Иисусовой потому, что обращается ко Господу Иисусу и является по составу словесной, как и всякая краткая - молитовка. Умною же она бывает и должна называться, когда возносится не одним словом, но и умом, и сердцем с сознанием ее содержания и чувствованием, и особенно когда через долгое внимательное употребление так сливается с движениями духа, что они одни и видятся присущими внутри, а слов как бы нет. Всякая короткая молитовка может взойти на эту степень. Иисусовой же молитве принадлежит преимущество, потому что она с Господом Иисусом сочетает душу, а Господь Иисус есть единственная дверь к богообщению, к которому стремится молитва. Навык в молитве Иисусовой внешне состоит в достижении того, чтобы она сама собою непрестанно вращалась на языке, внутренне же-в сосредоточении ума в сердце и непрестанном в нем предстоящии пред Господом с сердечной теплотой в разных степенях и отрешением от всяких других помышлений, и особенно с сокрушенным и смиренным припаданием ко Господу Спасителю. Начинается этот навык с частого, насколько возможно, повторения этой молитвы со вниманием в сердце. Частое повторение, устанавливаясь, собирает ум воедино в предстоянии Господу. Установление такого внутреннего строя способствует согреванию сердца и отгнанию помыслов-даже простых, а не только страстных. Когда в сердце начнет непрестанно теплиться огонь прилепления ко Господу, вместе с этим водворится мирное устроение сердца с сокрушенным и смиренным мысленным припаданием ко Господу. До этого доходит наш собственный труд с помощью благодати Божией. То, ото еще выше этого в деле молитвы, будет даром единой благодати. У святых отцов упоминается об этом только потому, чтобы кто-нибудь, достигнув указанного предела, не думал, что ему уже больше нечего желать и чтобы не возмечтал, что стоит на самом верху молитвенного или духовного совершенства. Итак, тебе предстоит первое дело: частое, насколько можно частое повторение молитвы Иисусовой, пока привыкнешь ее творить. Делай так: 1. Определи в молитвенном твоем правиле часть и молитве Иисусовой. Твори несколько раз эту молитву в начале твоего молитвословия и несколько раз после него. Если есть усердие, и после каждой молитвы, входящей в твое молитвословие, делай то же, подражая святому Иоанникию Великому, который после каждого стиха из читаемых им на правиле псалмов, повторял свою краткую молитовку: "Упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святой".
2. Сколько раз повторять Иисусову молитву, определи себе по совету твоего духовного отца. Только с большого числа не начинай, а потом, по мере услаждения этой молитвой, прибавляй понемногу. Если придет желание повторить положенное число, не отказывай себе в этом, но и не ставь себе это в постоянное правило, а только на этот случай, и сколько бы ни потребовало сердце таких повторений-не отказывай.
3. Не спеши гнать одну молитву за другой, а размеренно произноси их, как обычно говорят перед большим лицом, когда просят его о чем-нибудь. Однако не об одних словах заботься, а более о том, чтобы ум был в сердце и предстоял Господу, как присущему, с полным сознанием Его величия, благодати и правды.
4. Если имеешь свободу, то во время между одним и другим молитвословием положи себе становиться, как обычно становишься на молитву, и возносить ко Господу несколько раз эту молитву. А если нет такой свободы, то внутренне вставляй молитву всюду между твоими делами и даже речами.
5. Творя эту молитву на правиле или кроме него, становись в молитвенное положение, при каждом ее повторении делай поклон- десять раз поясной, а потом земной-и так пока кончишь... Святые отцы в своих правилах о молитве полагают множество поклонов. Один из них сказал: недостаточна молитва, если кто не утрудил на ней своего тела поклонами. Если ты положишь, по силе твоей, подражать этому, то скорее увидишь плод от своего труда по приобретению навыка в молитве Иисусовой.
6. Затем в уроках отцов ты найдешь указания; как сидеть, как держать голову и действовать дыханием. Эти приемы не существенно необходимы, а есть только внешние приспособления, пригодные не для всех. Для тебя довольно быть вниманием в сердце пред лицом Господа и возносить к Нему эту краткую молитовку благоговейно и смиренно, с поклонами, когда стоишь на правиле, и с одним мысленным припаданием, когда делаешь это между делами.
7. Заметь еще, что вниманием надо быть в сердце или внутри груди... и там повторять молитву Иисусову. Когда от напряжения сердце начнет Щемить, тогда поступи, как советует монах Никифор: подымись с того места и стань со вниманием молитвенным словом там, где мы обыкновенно ведем беседу с самими собой,-наверху груди. После опять сойдешь к сердцу. Не побрезгуй этим замечанием, каким бы оно ни показалось тебе простым и мало духовным.
8. У святых отцов встретишь много предостережений-поводами к ним послужили опыты неправильных действий. Чтобы избежать этих неправильностей, имей советника-духовного отца или собеседника- единомысленного брата и поверяй им все, случающееся при таком твоем труде. Сам же всегда действуй в наибольшей простоте, в великом смирении и неприсвоении себе успеха. Помни, что настоящий успех Происходит внутри незаметно, не выдаваясь, как совершается рост тела. Потому, когда возгласится у тебя внутри: "а, вот оно!"-знай, что это возглас вражий, представляющий тебе нечто кажущееся вместо действительного. Тут начало самопрельщения. Заглушай этот голос сразу, иначе он как труба будет гудеть у тебя, питая самомнение.
9. Не определяй времени, потребного для успеха в этой молитве, только трудись. Пройдут месяцы и годы, пока покажутся слабые начатки успеха. Один из афонских отцов говорил о себе, что прошло два года труда, пока согрелось сердце; у некоего же другого это пришло через восемь месяцев. У всякого это происходит по мере сил его и усердия к этому делу. Преподобный Никодим Святогорец (64, 201).
Блажен воистину, кто прилепился мысленно к молитве Иисусовой, взывая к Нему непрестанно в сердце. Как воздух прилежит телам нашим или пламя-свечке, как солнце, проходя над землею, производит день, так святое и достопоклоняемое имя Иисуса, непрестанно сияя в уме, порождает бесчисленное множество солнцевидных помышлений. Преподобный Исихий Иерусалимский (67, 210).
Непрестанно сохраняйте в сердце своем имя Господа Иисуса, чтобы сердце было поглощено Господом и Господь-сердцем и таким образом двое стали единым. Святитель Иоанн Златоуст (43, 965).
У кого нет умной внутренней молитвы, у того и никакой нет, ибо только умная молитва и есть настоящая молитва. Богу угодная и приятная. Она должна составлять душу домашнего и церковного молитвословия, так что коль скоро ее нет при этом, то молитвословия имеют только вид молитвы, а не есть молитва.
Ибо что такое молитва? Молитва-это ума и сердца к Богу возношение, на славословие и благодарение Богу, и испрашивание у Него потребных благ, душевных и телесных. Существо молитвы, стало быть, есть умное к Богу восхождение из сердца. Становится ум в сердце сознательно пред лицом Бога и, исполняясь достодолжного благоговения, начинает изливать пред Ним сердце свое. Вот и умная молитва! Но такова и должна быть всякая молитва. Внешнее молитвословие, домашнее или церковное, дает ей только слово, или форму; душу же, или существо молитвы, носит всякий сам в себе, в своем уме и сердце. Весь церковный молитвенный чин наш, все молитвы, сложенные для домашнего употребления, исполнены умным обращением к Богу. Совершающий их, если он хоть мало внимателен, не может избежать этого умного обращения к Богу, разве только по совершенному невниманию к совершаемому им делу (117, 16-17).
Без умной молитвы никому нельзя обойтись. Не возноситься к Богу молитвенно мы не можем, ибо наша духовная природа этого требует. Вознестись же к Богу мы можем не иначе как умным действием, ибо Бог умствен. Есть, правда, умная молитва при словесной, или внешней,- домашней ли или церковной, и есть умная молитва сама по себе, без всякой внешней формы или положения телесного; но существо дела там и здесь одно и то же. В том и другом виде она обязательна и для мирских людей. Спаситель заповедал-войти в клеть свою и молиться там Богу Отцу своему втайне. Клеть эта, как толкует святитель Димитрий Ростовский, означает сердце. Следовательно, заповедь Господня обязывает тайно в сердце умом молиться Богу. Заповедь эта простирается на всех христиан. Вот и апостол Павел что заповедует, когда говорит: "Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом" (Еф. 6 18)? Заповедует умную молитву-духовную, и заповедует всем христианам без различия. Он же всем христианам заповедует непрестанно молиться (1 Сол. 5, 17). А непрестанно молиться иначе нельзя, как умною молитвою в сердце...
Встав утром, установись покрепче пред Богом в сердце в утренней своей молитве и потом исходи на дело свое, Богом тебе определенное, не отрывая от Него чувства своего и сознания. И будет то, что силами души и тела будешь делать дела свои, а умом и сердцем пребывать с Богом (117, 17-18).
"Научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу (Кол. 3, 16)... Слова: "псалмами, славословием и духовными песнями" определяют молитву словесную, молитвословие, а слова: "во благодати воспевая в сердцах ваших Господу"-молитву внутреннюю, умно-сердечную.
Псалмы, пения, песни-псалмы, гимны, оды-это различные наименования духовных песнопений. Указать отличия их очень трудно, потому что и по содержанию, и по форме они бывают очень сходны. Все они есть выражения духа молитвенного. К молитве подвигшись, дух славословит Бога, благодарит и возносит к Нему свои прошения. Все эти проявления духа молитвенного в духе неразлучны, и одно без других не бывает. Молитва, когда приходит в движение, переходит от одного из них к Другому, и нередко не один раз. Вырази это словом-выйдет молитва словесная, назови ее псалмом, гимном или одой-все одно. Потому не будем напрягаться определять отличие этих наименований. Апостол хотел ими обнять всякого рода молитвы, словом выраженные. Под них подойдут и все молитвы, находящиеся теперь у нас в употреблении. У нас в употреблении, кроме Псалтири, песнопения церковные-стихиры, тропари, каноны, акафисты и молитвы, содержащиеся в молитвенниках. Не погрешишь, если, читая слова апостола о словесной молитве, будешь разуметь эти, употребляющиеся у нас словесные молитвы. Сила не в таких или таких словесных молитвах, а в том, как их совершать.
Как совершать словесные молитвы, апостол указывает словом: "духовными песнями"... Духовны молитвы потому, что первоначально в духе зарождаются и созревают и из духа изливаются. Особенно же духовны потому, что зарождаются и созревают благодатью Духа Святого. И Псалтирь, и все другие словесные молитвы не с самого начала были словесны. Сначала они были чисто духовны, потом облечены в слово и стали словесны. Но прившедшее слово не устранило их духовности. Они и теперь словесны только по виду, в силе же они духовны...
Из таких пояснений выходит, что если мы захотим слово апостола о словесной молитве обратить себе в урок, то получим вот что: входи в дух слушаемых и читаемых тобою молитв и, воспроизведя их в сердце, возноси оттуда к Богу, как бы они были порождение твоего сердца под действием благодати Святого Духа. Это закон, определяющий существо богоугодного молитвословия. Как дойти до этого? Обсуди, прочувствуй, даже заучи на память молитвы, какие читаешь в твоем молитвословии Тогда, становясь на молитву, будешь не что-то чужое произносить, а то, что и в твоем лежит сердце, как им прочувствованное (117, 18-19).
"Научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями, во благодати воспевая в сердцах ваших Господу" (Кол. 3, 16). В каком сочетании принять слова эти? В таком ли: когда исполнитесь Духом, тогда и пойте устами и сердцем? Или в таком: если хотите исполниться Духом, то пойте? Предлагаемое пение устами и сердцем сказывается ли как следствие исполнения Духом или указывается как средство к тому?
Наитие Духа не в нашей власти, оно приходит, как благоволит Сам Дух. И когда приходит, приводит в сильное возбуждение силы нашего Духа. Песнь Богу тогда сплетается сама собою. Свобода возможна лишь в том, оставить ли эту песнь в сердце или выражать ее и языком гласно для всех... Слова эти должно принять не в первом, а во втором сочетании. Исполняйтесь Духом и для того пойте. Пение возбудит Дух или приведет в состояние наития Духа, или ощутительного Его воздействия. Блаженный Феодорит пишет, что апостол вводит духовное упоение, когда говорит: "исполняйтесь Духом" (Еф. 5, 18), и показывает, как достигнуть его, именно: непрестанно песнословя Бога, углубляясь в самих себя и возбуждая всегда помысел. Это то же, что сказать: посредством пения языком и сердцем.
Нетрудно понять, что в этом деле главное-не благозвучие пения, а содержание его. Оно воздействует так же, как с воодушевлением написанная речь воодушевляет читающего ее. Чувство, вложенное в слово, через слово переходит в душу слышащего или читающего. Так и в песнях церковных. Псалмы, гимны-пения и оды-песни церковные суть духодвижные излияния благоговейных чувств к Богу. Дух Божий исполнял избранников Своих, и они полноту своих чувств выражали в песнях. Поющий их как должно также может войти в выраженные в них чувства и, исполняясь ими, приблизить себя к состоянию, способному принять воздействия благодати Духа, или приспособить себя к нему. Таково именно и есть назначение церковных песней, чтобы посредством их возгревать и раздувать кроющуюся в нас искру благодати. Искру эту дают Таинства. Чтобы раздуть ее и превратить в пламень, для этого введены псалмы, пения-гимны и песни-оды духовные. Они действуют на искру благодати так же, как ветер на искру, внедрившуюся в горючее вещество.
Но припомним, что такое действие принадлежит им под тем условием, если вместе с употреблением их идет и очищение сердца, как сказал святой Златоуст, руководствуясь ходом речи самого святого апостола Павла. Другие условия указывают, на это самое место, именно:
первое-чтобы они были духовные; и второе-чтобы пелись не языком только, но и сердцем...
Итак, для того чтобы церковное пение вело к исполнению Духом, апостол требует, чтобы эти песни были духовны; под этим надо разуметь не только то, что они должны быть духовны по содержанию, но чтобы были духодвижны, сами были плодом Духа или излились из сердец, исполненных Духа. Иначе они не будут вести к исполнению Духом. Это по такому закону: что вложено в песнь, то она И даст поющему...
Второе требование апостола то, чтобы песни пелись не языком только, но и сердцем. Не понимать только песнь надо, но войти в сочувствие с нею, или воспринять содержание ее в сердце и петь ее уже так, как бы она исходила из нашего сердца. Из сравнения настоящего места с другими видно, что в апостольское время те только и пели, которые бывали в таком настроении, другие входили в подобное настроение с ними-и все церковное собрание воспевало и пело Господу не иначе как в сердце. Что дивного, если вследствие этого все оно исполнялось и Духом? Какое сокровище скрыто в церковных песнопениях, если они совершаются как должно!
Святитель Иоанн Златоуст говорит: "Что означают слова: "воспевая в сердцах ваших Господу"? Это значит: со вниманием приступай к этому делу, ибо невнимательные поют без пользы, произнося только слова, тогда как сердце их блуждает в другом месте. Блаженный Феодорит к этому прибавляет: "поет сердцем, кто не только приводит в движение язык, но и ум побуждает к уразумению произносимого". Другие святые отцы, пишущие о молитвенном обращении к Богу, полагают, что оно наилучшим образом совершается, когда совершается умом, утвержденным в сердце.
То, что здесь у апостола говорится о церковном собрании, идет и к частному псалмопению, которое всякий может совершать особо в доме. И плод от этого может быть тот же, когда оно совершается как должно, то есть со вниманием, пониманием, сочувствием, из сердца.
Затем заметим также, что хотя слова апостола говорят о пении, но мысль его указывает на молитвенное к Богу обращение. И оно, собственно, есть возбудитель Духа (117, 19-22).
Второй вид молитвы есть молитва умно-сердечная. И первая должна быть такою же. Но та зарождается под действием словесной-готовой молитвы, а эта прямо в сердце зарождается и (оттуда к Богу восходит. Такой была молитва Моисея перед Чермным морем. Апостол учит ей словами: "во благодати воспевая в сердцах ваших Господу" (Кол. 6, 13). От благодати Духа пойте, говорит, не просто устами, но со вниманием, стоя мысленно пред Богом в сердце. Ибо это значит петь Богу, а то на ветер, так как голос разливается в воздухе. Не для того, чтобы выказать себя, говорит. Будь ты хоть на торговой площади, можешь в себе, изнутри, обратиться к Богу и петь, не будучи никем слышим... Не мешает и во время пути молиться и быть сердцем горе (святитель Иоанн Златоуст). Такая молитва и есть только молитва. И словесная молитва постольку бывает молитвой, поскольку при ней молятся ум и сердце.
Она созидается в сердце благодатью Святого Духа. Обращающийся к Господу и освящаемый Таинствами тотчас принимает в себя чувство к Богу, которое с того раза и начинает полагать в сердце его восхождение горе. Кто не заглушит этого чувства чем-либо недолжным в то время, постоянство и труд обратят его в пламень. Но кто заглушает его недолжным, тому хотя не закрыт путь приближения к Богу и примирения с ним, но чувство то не дается уже вдруг и даром. Предлежит пот и труд искания и вымоления его... Но никому в нем не отказывается. Ибо у всех-благодать, предстоит только дать простор ее действию. Благодать получает простор по мере искоренения самости и страстей. Мера очищения сердца есть мера оживления чувства к Богу. Когда сердце станет чисто, тогда чувство к Богу делается пламенным. Чувство к Богу и в этих оживает далеко прежде полного очищения от страстей, но бывает еще как семя или искра. Возродившись, оно растет и разгорается, но не бывает постоянно, а оживает и замирает, и, оживая, не в одинаковой бывает силе. Но в какой бы мере ни оживало, всегда восходит к Господу и поет Ему песнь. Все строит благодать: ибо благодать всегда присуща в верующих. Предавшие себя ей безвозвратно бывают руководимы ею, и она, как знает сама, созидает их (117, 22-23).
Чувство к Богу и без слов есть молитва. Слово поддерживает и иной раз углубляет чувство (117, 23).
Храните этот дар-бывшей вам милости Божией. Как? Более всего смирением, приписывая все благодати, себе же ничего. Как только на себя саму склонится у вас мысль, благодать умалится и, если не опомнитесь, совсем перестанет действовать, тогда- плач и вопль многий. Второе-чувствуя себя землею и пеплом, будьте так, как теперь, то есть ни к чему не обращаясь без нужды ни мыслью, ни сердцем. Все с Господом. Мало-мало умалится внутреннее горение, тотчас спешите его восставить в силе. Господь близ. С соболезнованием и страхом обращаясь к Нему, тотчас получите... (117, 23).
Молитва-проба всего; молитва-источник всего; молитва-и Двигатель всего; молитва-и направитель всего. Коль скоро молитва исправна, все исправно. Ибо не допустит она быть чему-либо неисправным (117, 23).
Молитва есть первое дело в нравственно-религиозной жизни. Корень этой жизни составляет сознательно-свободное отношение к Богу, которое заправляет потом всем. Поприще, где оно раскрывается и является в действии, есть молитва, так же как взаимообщение есть поприще, где Раскрываются наши нравственные отношения к себе подобным, и как подвижничество-поприще, где раскрывается нравственное отношение к самим себе. Каково наше отношение к Богу, такова и молитва; и какова молитва, таково и отношение наше к Богу. А так как отношения эти не одинаковы, то не одинаков и образ молитвы. Иначе относится к Богу нерадящий о спасении; иначе тот, кто отстал от греха и ревнует о добродетели, но еще не вошел внутрь себя и работает Господу внешне; иначе, наконец, тот, кто вошел внутрь и носит в себе Господа и предстоит Ему. Первый как о жизни нерадит, так нерадит и о молитве и совершает ее в церкви, дома, по заведенному только обычаю, без внимания и чувства. Второй много читает молитв и часто ходит в церковь, стараясь вместе с тем и внимание соблюдать, и чувства иметь соответственно читаемым молитвам, хотя это ему очень редко удается. Третий, сосредоточившись весь внутри, умно предстоит Господу и неразвлеченно молится Ему в сердце, без долгих молитвословий, хоть и при долгих стояниях на молитве дома и в церкви. Отнимите у второго молитвословие-вы отнимете у него всякую молитву; навяжите третьему молитвословие-вы погасите в нем молитву ветром многословия. Всякому чину людей или всякой степени приближения к Богу нужна своя молитва и свои для нее правила. Как дорого при этом указание опытного и как много может повредить самочинное распоряжение! Епископ Феофан Затворник (117, 23-24).
Молитва-умное пред стояние Богу в сердце со славословием, благодарением, прошением и сокрушенным покаянием. Все тут духовно. Корень всему-благоговейный страх Божий, из которого вера о Боге и в Бога, предание себя Богу, упование, прилепление к Богу в чувстве любви с забвением всего тварного... Когда молитва в силе, все эти чувства и движения духовные присущи в сердце в соответственной силе.
Как же к этому относится молитва Иисусова?
Как и та теплота, которая развивается внутри сердца и около от действия этой молитвы...
Навык молитвенный не вдруг образуется, а требует долгого труда и утруждения себя.
Вот в этом-то труде образования молитвенного навыка лучше всего помогает Иисусова молитва и сопровождающая ее теплота.
Заметь... что они есть средства, а не самое дело. Возможно, и молитва Иисусова есть, и теплота есть, а молитвы настоящей нет. Как это ни странно, а бывает так!..
Когда молимся, надо умом стать пред Богом, и о Нем Едином помышлять. Между тем в голове непрестанно толкутся разные мысли и отвлекают ум от Бога. Для того чтобы научить ум стоять на одном, святые отцы употребляли молитовки и навыкли произносить их непрестанно... Это непрестанное повторение молитовки держало и ум в помышлении о Боге и разгоняло все сторонние мысли. Эти коротенькие молитовки были разные... У нас особенно установилась и вошла в общий обычай молитва Иисусова: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго!"
Так вот что есть молитва Иисусова. Она есть одна из кратких словесных молитовок, как и все другие краткие молитовки. Назначается на то, чтобы ум держать на одной мысли о Боге.
Навыкнувший этой молитве и действующий ею как следует действительно бывает в памяти о Боге непрестанно.
Так как память Божия в искренне верующем сердце естественно сопровождается религиозными чувствами благоговения, упования, благодарения, преданности в волю Божию и другими, которые все духовны, то мы молитву Иисусову, которая производит и держит память Божию, называем духовной молитвой. И это справедливо, когда она окружается теми духовными чувствами. Но когда такими действиями она не сопровождается, то она остается словесной, как и всякая другая подобная.
Так думать следует о молитве Иисусовой. Теперь, что значит теплота, которой сопровождается употребление этой молитвы?
Для того чтобы ум держался на одном при употреблении краткой молитвы, надо свести его вниманием в сердце, ибо, оставаясь в голове, где происходит толкотня мыслей, он не успеет сосредоточиться на одном... Когда внимание сойдет в сердце, то привлечет туда в одну точку все силы души и тела... Это сосредоточение всей человеческой жизни в одно место тотчас отзывается там особым ощущением; это ощущение и есть начало будущей теплоты... Ощущение это, сначала легкое, все усиливается, крепнет, углубляется и из холодного, каково оно вначале, переходит в теплое чувство и держит на себе внимание. И происходит, таким образом, что сначала внимание держится в сердце напряжением воли, силой своею внимание порождает теплоту в сердце. Теплота же эта затем держит внимание без особого его напряжения. Они затем друг друга поддерживают и должны пребывать неразлучно, ибо рассеяние внимания охлаждает теплоту, а умаление теплоты ослабляет внимание.
Отсюда закон духовной жизни: держи сердце в чувстве к Богу - всегда будешь в памяти Божией. Его выразил где-то святой Иоанн Лествичник.
Теперь вопрос-духовная ли эта теплота? Нет, не духовная! А обыкновенная, кровяная. Но как держит внимание ума в сердце и тем способствует развитию там духовных, указанных прежде движений, то она называется духовной, в том, однако же, случае, если она не сопровождается похотной сластью, хотя бы легкой, но держит душу и тело в трезвенном настроении.
Отсюда следует: если теплота, сопровождающая молитву Иисусову, не сопровождается духовными чувствами, то ее не следует называть духовной, а просто кровяной теплотой, и она, будучи таковою, не плоха, если не состоит в связи с похотной сластью, хотя бы легкой, а если состоит, то вредна и должна подлежать изгнанию.
Эта неправость бывает, когда теплота ходит ниже сердца. Вторая неправость та, когда, полюбив эту теплоту, ею все ограничивать, не заботясь о чувствах духовных и даже о памяти Божией, а лишь о том, чтобы была эта теплота; эта неправость возможна, хотя не у всех и не всегда, но по временам. Нужно заметить это и исправить, ибо в таком случае останется одна кровяная теплота, животная... Не должно почитать эту теплоту духовной или благодатью... Духовной можно назвать эту теплоту только тогда, когда она сопровождается духовными, молитвенными движениями... Кто без них называет ее духовной, тот допускает неправильность. Кто же называет ее благодатью, еще более неправ...
Благодатная теплота есть особая, и она собственно есть духовная... Она отрешена от плоти, и в теле не производит заметных изменений, и свидетельствует тонким сладким чувством.
По этим чувствам всякий легко может определить и различить теплоту... Это каждому следует сделать; стороннему тут нет дела и места (117, 24-27).
Есть молитва, которую сам человек творит, и есть молитва, которую Бог дает молящемуся. Первой кто не знал? Должна быть вам известна и последняя, хоть в начатках.
Сначала, когда приступает кто к Господу, первое дело-молитва. Начинает он ходить в церковь и дома молиться по молитвенникам и без них. Но мысли все разбегаются. Никак с ними не управиться, Чем, впрочем, больше трудится в молитве, тем больше мысли все улегаются к улегаются, и молитва становится чище. Однако атмосфера души не очищается, пока не затеплится духовный огонек в душе. Огонек этот есть дело благодати Божией, но не особенной, а общей всем. Он является вследствие известной меры чистоты во всем нравственном строе ищущего человека. Когда затеплится этот огонек или образуется постоянная в сердце теплота, тогда бурление помыслов останавливается. Бывает с душою то, что с кровоточивою: "течение крови у ней остановилось" (Лк. 8, 44). В этом состоянии молитва, больше или меньше, подходит к непрестанной. Посредством ей служит молитва Иисусова. И это есть предел, до которого может доходить молитва, самим человеком творимая. Думаю, что все это вам очень понятно.
Далее, в этом состоянии, дается молитва находящая, а не самим человеком творимая. Находит дух молитвенный и увлекает внутрь сердца-все равно, как бы кто взял другого за руку и силой увлек его из одной комнаты в другую. Душа тут связана сторонней силой и держится охотно внутри, пока над нею есть нашедший дух. Знаю две степени этого нахождения. В первой - душа все видит, сознает себя и свое внешнее положение: и рассуждать может, и править собою, может даже разорить это состояние свое, если захочет. И это вам должно быть понятно.
У святых отцов, и особенно у святого Исаака Сирина, указывается и другая степень даруемой, или находящей, молитвы. Выше показанной стоит у него молитва, которую он назвал экстазом, или восхищением. И тут тоже находит дух молитвенный, но увлекаемая им душа заходит в такие созерцания, что забывает свое внешнее положение, не рассуждает, а только созерцает, и не властна править собою или разорить свое состояние. Помните, в отечниках пишется, что кто-то стал на молитву перед своей вечерней трапезой, а опомнился уже утром. Вот это и есть молитва в восхищении, или созерцательная. В иных она сопровождалась просветлением лица, светом вокруг, в иных поднятием от земли. Святой апостол Павел в этом состоянии восхищен был в рай. И святые пророки в нем находились, когда взимал их Дух.
Подивитесь, какая великая милость Божия к нам грешным. Мало кто потрудится-и чего сподобляется! Поэтому трудящимся можно смело говорить: трудитесь, есть из-за чего! (117, 27-29).
Легчайшее средство восхождения к непрерывности в молитве есть навыкновение молитве Иисусовой и вкоренение ее в себя. Опытнейшие в духовной жизни мужи. Богом вразумленные, нашли это одно простое и вместе вседейственное средство к утверждению духа во всех духовных деланиях, равно как и во всей духовной подвижнической жизни, и в наставлениях своих оставили подробные о ней правила. Епископ Феофан Затворник (117, 28-29).
Постарайся приучиться к молчанию, не помышляй ни о чем суетном, занимайся внимательно в страхе Божием поучением твоим (умной молитвой) и в бодром состоянии, и упокоиваясь сном. Совершая это, не убоишься нападения лукавых. Изречения безымянных старцев (82, 394).
Достижение бесстрастия, освящения или, что то же, христианского совершенства, без стяжания умной молитвы невозможно... (108, 210).
Отцы... говорят следующее: "Хотя есть другие пути и роды жительства... благие делания, руководствующие ко спасению... хотя есть подвиги и упражнения, вводящие в состояние раба и наемника... но путь умной молитвы-путь царский, избранный. Он настолько возвышеннее... всех других подвигов, насколько душа превосходнее тела: он возводит из земли и пепла в усыновление Богу" (108, 210).
При пострижении в монашество, когда новопостриженному Вручаются четки, называемые... мечом духовным, завещается ему непрестанное денно-нощное моление молитвой Иисусовой... упражнение в молитве Иисусовой есть обет монаха (108, 205).
Уединение человека в самом себе не может совершиться иначе, как при посредстве внимательной молитвы, преимущественно же при посредстве внимательной молитвы Иисусовой (108, 206).
Внутренним деланием, умным, душевным деланием, умной молитвой, трезвением, хранением и блюдением ума, вниманием называется одно и то же: благоговейное, тщательное упражнение в молитве Иисусовой (108, 207).
Невозможно плавание корабля без воды, и блюдение ума не может состояться без трезвения, соединенного со смирением и с непрерывающейся молитвой Иисусовой (108, 209).
Желающий успешно заняться молитвой Иисусовой должен оградить себя и извне, и внутри поведением самым благоразумным, самым осторожным: падшее естество наше готово ежечасно изменить нам, предать нас; падшие духи с особенным неистовством и коварством преследуют упражнение молитвой Иисусовой. Нередко из непримеченных... неосторожности, небрежности и самонадеянности возникает... последствие, имеющее влияние на жизнь, на вечную участь подвижника (108, 211).
Правильное, благодатное действие молитвы Иисусовой может произрасти только из Духа Христова, и произрастает оно исключительно на одной этой почве. Зрение, слух и прочие чувства должны быть строго хранимы, чтобы через них, как через врата, не ворвались в душу супостаты (108, 211-212).
Справедливо называют отцы упражнение молитвой Иисусовой и тесным путем, и самоотвержением, и отречением от мира (108, 213).
Установил и заповедал священнейшую молитву Иисусову Сам Господь наш Иисус Христос... Господь в прощальной беседе с учениками Своими... даровал позволение и заповедание молиться именем Его... (108, 214).
Сила молитвы Иисусовой заключается в божественном имени Богочеловека, Господа и Бога нашего Иисуса Христа (108, 215).
В упражнении молитвой Иисусовой есть свое начало, своя постепенность, свой конец бесконечный. Необходимо начинать Упражнения с начала, а не с середины, и не с конца (108, 224).
... Начинают с середины те, которые без всякого предварительного приготовления усиливаются взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву. С конца начинают те, которые ищут немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее. Должно начинать с начала, то есть совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве... (108, 225).
Опыт не замедлит открыть уму молящегося теснейшую связь между заповедями Евангелия и молитвой Иисусовой (108, 226).
Истинное безмолвие состоит в усвоившейся сердцу Иисусовой молитве, и некоторые из святых отцов совершили подвиг сердечного безмолвия и затвора, окруженные молвой человеческой (108. 226).
При упражнении... молитвой Иисусовой, и вообще молитвой, вполне и со всей верностью предохраняет (от прелести) вид смирения, называемый плачем (108, 228).
Правильное упражнение молитвой Иисусовой вытекает само собою из правильных понятий о Боге, о всесвятом имени Господа Иисуса и об отношении человека к Богу (108, 259).
Слова молитвы (Иисусовой) должно произносить очень неспешно, даже протяжно, чтобы ум имел возможность заключаться в слова (108, 261).
Начинающему обучаться молитве Иисусовой очень помогает ежедневное келейное правило из известного числа земных и поясных поклонов, соответственно силам. Полагаются поклоны неспешно, с чувством покаяния, и при каждом поклоне произносится молитва Иисусова (108, 263).
Упражнение молитвой Иисусовой имеет два главнейших подразделения, или периода, оканчивающиеся чистой молитвой... В первом периоде предоставляется молиться при одном собственном усилии. Благодать Божия, несомненно, содействует молящемуся... но она не обнаруживает своего присутствия. В это время страсти, сокровенные в сердце, приходят в движение и возводят делателя молитвы к мученическому подвигу... Во втором периоде благодать Божия ощутимо являет свое присутствие и действие, соединяя ум с сердцем, доставляя возможность молиться непарительно... с сердечным плачем и теплотою, при этом греховные помыслы утрачивают насильственную власть над умом (108, 270-271).
Первоначальные плоды молитвы заключаются во внимании и умилении. Эти плоды являются прежде всех других от всякой правильно совершаемой молитвы, преимущественно же от молитвы Иисусовой... (108, 292).
Краткая молитва собирает ум, который если не будет привязан к поучению... то не может прекратить парения и скитания всюду (109, 194).
Скорби внешние и внутренние, долженствующие непременно повстречаться на поприще (молитвы Иисусовой), подобает преодолевать верой, мужеством, смирением, терпением и долготерпением врачуя покаянием уклонения и увлечения (108, 296).
Поучение вообще, в особенности Иисусова молитва, служит превосходным оружием против греховных помыслов (109, 194).
Молитва Иисусова и открывает присутствие бесов в человеке, и изгоняет их из человека (109, 246).
Когда увидим при упражнении Иисусовой молитвой особенное волнение и вскипание страстей-не придем... в уныние и недоумение. Напротив... ободримся и приготовимся к подвигу... как получившие... знамение, что молитва Иисусова начала производить... свойственное ей действие (109, 246-247).
В действии молитвы Иисусовой есть своя постепенность: сперва она действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания. Потом начнет проникать к сердцу, возбуждая его от сна смертного и знаменуя оживление его явлением в нем чувств умиления и плача. Углубляясь еще далее, она мало-помалу начинает действовать во всех членах души и тела, отовсюду изгонять грех, повсюду уничтожать владычество, влияние и яд демонов (109, 249-250).
Молитва Иисусова возводит с земли на Небо делателя своего... и включает его в число небожителей. Пребывание умом и сердцем на Небе и в Боге... вот главный плод, вот цель молитвы. Отражение и попрание врагов, противодействующих достижению цели... дело второстепенное, оно не должно привлекать к себе всего... внимания, чтобы сознанием и созерцанием победы не дать входа высокоумию и самомнению... (109, 251).
Всем христианам можно и должно заниматься молитвой Иисусовой с целью покаяния и призывания Господа на помощь, заниматься со страхом Божиим и верой, с величайшим вниманием к мысли и словам молитвы, с сокрушением духа: но не всем дозволяется приступать к молитвенному священнодействию умом в сердечной клети (109, 257).
Упражняющийся молением именем Господа Иисуса подвергается особенным гонениям диавола (109, 300).
Упражнение молитвой Иисусовой по самому свойству этого упражнения требует непрерывного бодрствования над собой (109, 309).
Внимательная молитва, особенно молитва именем Господа нашего Иисуса Христа, при усилии соединить сердце с умом, обличает гнездящегося в сердечной глубине змея и, уязвляя его, побуждает к движению (109, 370).
Что же такое, могущее преисполнить радости, будет даровано Молящемуся именем Господа Иисуса? Будет дарован Дух Святой (112, 109).
Живая молитва Иисусова неразлучна с живым воспоминанием о смерти, живое воспоминание о смерти сопряжено с живой молитвой ко Господу Иисусу, упразднившему смертию смерть (112. 111).
Желающему непогрешительно заниматься молитвой Иисусовой надо поверять себя, свое упражнение ею частым чтением отеческих писаний (112, 114).
Сколько нужен пост для желающего заняться и преуспеть в умной молитве, столько нужно для него и безмолвие или крайнее уединение (109, 206).
Если... Господь сподобит положить тебе в основание молитвенного подвига незлобие, любовь, неосуждение ближних, милостивое извинение их, тогда с особенной легкостью и скоростью победишь противников твоих, достигнешь чистой молитвы (109, 212).
Делателю молитвы необходимо узнать и увидеть действие страстей и духов на кровь его. Не без причины говорит Священное Писание, что не только плоть, но и кровь Царствия Божия наследовать не могут (109, 213).
Занятию (умной, сердечной молитвой) приличествует возраст зрелый, при котором уже естественно укрощаются в человеке порывы... Но для зрелости недостаточно одного числа лет от рождения или от вступления в монастырь, зрелость должна наиболее истекать из продолжительного предварительного рас сматривания себя, рассматривания не произвольного, но о Господе Иисусе Христе, при свете Евангелия... (109, 216).
Умное делание... просто и нуждается для принятия в младенческой простоте и вере; но мы сделались... сложными... Мы хотим быть умными, хотим оживлять свое "я", не терпим самоотвержения, не хотим действовать верою (109, 256).
Внутреннее делание, в соединении с болезнью сердца, приносит чистоту, а чистота-истинное безмолвие сердца; таким безмолвием доставляется смирение, а смирение соделывает человека жилищем Божиим (109, 291).
Учение о Божеской силе имени Иисусова имеет полное достоинство основного догмата и принадлежит к всесвятому числу и составу этих догматов (108, 222).
Имя Господа нашего Иисуса Христа-божественно; сила и действие этого имени-божественны, они-всемогущи и спасительны, они превыше нашего понятия, недоступны для него (108, 260).
Величие имени Иисуса превыше постижения разумных тварей земли и Неба, постижение его непостижимо приемлется младенческой простотой и верой (109, 240).
Имя Богочеловека получило в молитвенном служении важнейшее значение, будучи именем вочеловечившегося Бога, победителя возмутившихся рабов и созданий-демонов (109, 240).
Только нищий духом, непрестанно прилепляющийся молитвою к Господу по причине непрестанного ощущения нищеты своей, способен раскрыть в себе величие имени Иисуса (109, 241).
Во имя Господа Иисуса даруется оживление душе, умерщвленной грехом. Господь Иисус Христос-Жизнь. И имя Его- живое" Оно оживотворяет вопиющих им к источнику жизни, Господу Иисусу Христу (109, 243).
Между непостижимыми чудными свойствами имени Иисуса находится свойство и сила изгонять бесов (109, 245).
Имя Господа-паче всякого имени: оно источник услаждения... радости... жизни: оно-дух; оно-животворит, изменяет, переплавляет, боготворит... Епископ Игнатий (Брянчанинов) (109, 252).
Брат спросил авву Пимена: "Что должно мне помышлять, безмолвствуя в келлии?" Старец отвечал: "Я подобен человеку, погрязшему в болоте по шею, с бременем на шее-и вопию к Богу: помилуй меня". Преподобный Пимен Великий (82, 329). Этим изречением изображается внутреннее делание Пимена Великого. Оно обратилось в молитвенный плач. "Помилуй меня!"-это выражение внедрившегося в душу плача. Плач, когда достигнет развития своего, не может облекаться в многомыслие и многословие: он довольствуется для выражения необъятного духовного ощущения самой краткой молитвой. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (82, 329).
Брат сказал авве Сисою: "Усматриваю, что память Божия (умная молитва) постоянно пребывает во мне". Старец сказал: "Это не велико, что ум твой постоянно направлен к Богу, велико то, когда кто увидит себя худшим всякой твари". Преподобный Сисой Великий (82, 351). Старец сказал так по той причине, что истинное действие умной молитвы всегда основано на глубочайшем смирении и проистекает из него. Всякое иное действие умной молитвы неправильно и ведет к самообольщению и гибели. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (82, 351).
| предыдущий материал | оглавление | продолжение... |