СТРАХ БОЖИЙ

"Начало мудрости - страх Господень"
(Пс. 110, 10)

Страх Господень - кормчий души (25, 132).

Страх Господень во всяком занятии подает благодать боящимся Господа (25, 132).

Страх Господень - источник жизни (25, 132).

Страх Господень просвещает душу (25, 132).

Страх Господень истребляет лукавство (25, 133).

Страх Господень умерщвляет всякое другое пожелание (25, 133).

Страх Господень ослабляет страсти (25, 133).

Боящийся Господа не преткнется, потому что ходит во свете заповедей Его (25, 191).

Бойся Господа, и будет Он тебе стеною, и в день кончины обретешь благодать (25, 207).

Страх Божий да будет всегда пред очами твоими, и грех не возобладает тобой (25, 213).

Великий свет в душе - страх Господень, который изгоняет из нее тьму и делает ее чистой (25, 586).

В ком есть страх Божий, тот не бывает беспечен, потому что всегда трезвится (25, 6).

В ком есть страх Божий, тот легко спасается от козней врага. Враг ни в чем не уловляет его, потому что он из страха не позволяет себе плотских удовольствий (25, 6).

Кто же не имеет страха Божия, тот открыт нападениям диавольским (25, 6).

Кто не имеет страха Божия, тот парит умом и равнодушен к добру, спит без меры и нерадит о делах (25, 6).

Кто всегда имеет страх Божий и у кого сердце чистое, тот не любит злословить других, не услаждается чужими тайнами, не ищет себе отрады в падении других (25, 27).

Страх Божий - вершина познаний; где нет его, там не найдешь ничего (истинно) доброго. Преподобный Ефрем Сирин (28, 95).

Свет, войдя в темный дом, изгоняет из него тьму и освещает его. Так страх Господень, войдя в сердце человеческое, разгоняет мрак его, наполняет его всеми добродетелями и премудростью. Преподобный Антоний Великий (82, 14).

Если человек будет смиряться, если будет бескорыстен, если воздержится от осуждения, то придет к нему страх Божий. Авва Евпрений (82, 123).

Если человек говорит, что боится Бога, но не находит в себе страха Божия, когда он нужен, чтобы обуздать гнев, дерзость, покушение учить другого тому, чего сам не узнал опытом, чтобы обуздать человекоугодие, или искание славы человеческой, или какую-либо другую страсть,- все подвиги такого человека суетны (82, 136).

Совершенство всего монашеского жительства заключается в том, что человек достигает страха Божия в духовном разуме и внутренний слух начнет внимать совести, направленной по воле Божией (82, 180).

Страх Божий возрастает и усиливается в сердце того человека, который отражает от себя славу человеческую смиренномудрием (82, 184).

Свидетельство веры в Бога заключается в исполнении заповедей Божиих, а свидетельство страха Божия заключается в тщательном повиновении совести (82, 193).

Страх Божий - хранитель и защитник души; он - страж ума, этого царя, владычествующего над внутренним человеком; он поражает всех врагов царя (82, 200-201).

От постоянного помышления о Суде Божием рождается страх Божий; попирающий же совесть утрачивает добродетели (82, 202).

Проси Бога от всей крепости твоей, чтобы Он ниспослал страх Свой в сердце тебе. Страх Божий умерщвляет все страсти, борющие несчастную душу, чтобы отлучить ее от Бога и овладеть ею (82, 206).

Если тебя прославляют и ты с услаждением принимаешь похвалу,- нет в тебе страха Божия (82, 221).

Если скажут о тебе что-нибудь несправедливое и ты смутишься, то нет в тебе страха Божия (82, 221).

Если ты посещаешь славных мира с намерением свести с ними короткое знакомство и дружбу, то нет в тебе страха Божия (82, 222).

Если ты стыдишься подобных тебе грешников, чтобы не увидели ' тебя грешащим, насколько больше ты должен страшиться Бога, Который совершенно видит тайны сердца твоего (113, 109).

Если ты последуешь водительству страха Божия, никакая страсть не сможет насильно владеть тобою (34, 80).

Горе небоящимся Бога, ибо они впадут во многие грехи и будут наказаны в этой и в будущей жизни (34, 195).

Кто имеет страх Божий, тот в чистоте приносит плоды добродетели и отсекает ветви зла (34, 115).

Источник всех добродетелей - страх Божий (34, 115).

Тот, в ком есть страх Божий, заботится о том, чтобы не нашлось в нем недостатка в какой-либо добродетели. Преподобный авва Исаия (34, 180).

Человек нуждается в смиренномудрии и страхе Божием всегда, как в дыхании. Преподобный Пимен Великий (82, 335).

Как телохранители царя, предстоя ему, не могут оглядываться ни направо, ни налево, так и человек, предстоя Богу и ощущая страх Его, не может ни на что иное обращать внимание. Авва Серапион (82, 355-356).

Имеющий страх Божий имеет сокровище, исполненное благ: страх Божий хранит человека от греха. Изречения безымянных старцев (82, 375).

Если страх Божий не управляет нашей жизнью, не может освятиться тело (4, 256).

Как пригвожденные остаются неподвижными и бездейственными, так и объятые страхом Божиим избегают всякого страстного обуревания грехом (4, 256).

Удерживаемый страхом от всякого недостойного поступка не лишен сил ни для какой добродетели, но совершен и не имеет недостатка ни в одном из совершенств, свойственных человеческой природе (4, 256).

Зная, что крепок наш Владыка, бойтесь Его крепости и не отчаивайтесь в Его человеколюбии. Для того чтобы не делать неправды, хорош страх; а для того чтобы, однажды согрешив, не вознерадеть о себе по безнадежности, хороша надежда на милость (4, 337).

В ком ясно напечатлено ожидание угрожающего, тому страх не дает времени впадать в необдуманные поступки или помышления. Святитель Василий Великий (9, 303).

Где страх Божий, там соблюдение заповедей; где соблюдение заповедей, там очищение плоти - этого облака, омрачающего душу и препятствующего ей ясно видеть Божественный луч. Но где очищение, там озарение, озарение же есть исполнение желания для стремящихся к предметам высочайшим или к Высочайшему, Тому, кто выше всего высокого. Святитель Григорий Богослов (13, 258).

Славнее всех люди, имеющие страх Божий, хотя бы они были доведены до крайней бедности (37, 190).

Страх Божий составляет истинное блаженство (39, 310).

С того времени, как кто-либо познает страх Божий, он всецело предает себя Богу и уже не может располагать сам собой, потому что подчиняет себя закону Божию (45, 942).

Тот, кто сохранил страх Божий, преследует ложь, имея судью в собственной совести (45, 965).

Впавший в забвение страха Божия обрекается на непрестанные заботы, беспокойства и скорби (46, 543).

Подлинно, ничто так не губит человека, как потеря страха Божия, и, наоборот, ничто так не спасает, как обращение взоров к Богу. Святитель Иоанн Златоуст (46, 684).

Страх Божий вводит нас на корабль покаяния, который пересекает греховное море жизни и идет к божественной пристани - любви. Преподобный Исаак Сирин (55, 392).

Когда страх Господень приходит в сердце, то показывает ему все грехи его (57, 213).

Умножение страха Божия есть начало любви. Преподобный Иоанн Лествичник (57, 248).

Человек приобретает страх Божий, если имеет память смерти и память мучений; если каждый вечер испытывает себя - как он провел день и каждое утро - как прошла ночь; если не будет дерзким в обращении и, наконец, если будет находиться в близком общении с человеком, боящимся Бога. Преподобный авва Дорофей (58, 60).

Страх Божий и чувство Его праведного воздаяния сокрушают плоть и кости подобно камню, опускаемому машиной и давящему виноград, прежде истоптанный в точиле. Ибо сначала ногами истаптывают виноград, а потом сдавливают его камнем, чтобы выжать последние соки. Так и страх Божий делает то, что человек становится попранием всех людей. А когда сотрется вконец гордыня его и тщеславное мудрование плоти его, тогда ниспадает на него свыше легчайший и благой камень - святое смирение. И выжимает из него всю сырость плотских удовольствий и страстей, и делает благоугодной и добротной душу, таким образом смирившуюся и сокрушившуюся слезами, истекающими как река. И эту душу делает источником живой воды, врачующей раны грехов и смывающей их нечистые крови. И весь человек делается белее снега. Преподобный Симеон Новый Богослов (61, 178).

Как раны на теле, если не очистить их и не подготовить, как должно, не чувствуют лекарств, а когда очищены, чувствуют действие их и тем самым совершенно исцеляются, так и душа: пока остается нерадивой, покрыта проказой сластолюбия - не может чувствовать страха Божия, даже если бы кто непрестанно толковал ей о Страшном Суде Божием. А когда начнет очищаться, углубленно внимая себе, тогда начинает чувствовать, как некое живительное врачевство, страх Божий, пережигающий ее, как в огне, неким действием обличений, и таким образом, мало-помалу очищаясь, достигает наконец совершенного очищения. При этом насколько в ней возрастает любовь, настолько же умаляется страх, пока не придет она в совершенную любовь, в которой нет страха, но совершенное бесстрастие, производимое действием славы Божией. Да будут же нам в непрестанную похвалу похвал, во-первых, страх Божий, а наконец, любовь - полнота совершенства во Христе. Блаженный Диадох (68, 16).

Петр говорит: "Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный" (Л к. 5, 8). Петр исповедует себя грешником и произносит над собой осуждение быть недостойным лицезрения Христова. Он как бы заточает и изгоняет самого себя от лица Христова, как бы говорит: стыжусь грехов моих, боюсь же лица Твоего. О Правосудный, видящий сокровенное! Я не смею смотреть на Тебя, недостоин быть пред лицом Твоим, но достоин далеко от Тебя стоять, как осужденный и изгнанный. Но "куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего куда убегу?" (Пс. 138, 7). Ты Сам уйди на время от меня, как уходит солнце от этого видимого полушария и потом снова сияет. Уйди от меня. Свет мой, со страхом правосудия Твоего, которого я ужасаюсь, пока я не спрошу совесть мою, не исследую подробно грехи мои и не произнесу суда над самим собою. Тогда снова воссияй мне, Солнце мое, озаряя меня лучами благодати Твоей.
Таково-то значение слов Петра, таков смысл, такова тайна. О добрый образ спасения грешников! О доброе наставление всем! Хочешь ли, грешник, не быть осужденным на Страшном Суде Божием? Осуди самого себя, предупреждая Суд Божий твоим самоосуждением. Не напрасно говорит апостол: "...если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы" (1 Кор. 11, 31). Если каждый из нас научится знать и судить свои грехи, то избавится от вечного осуждения. Святитель Димитрий Ростовский (103, 477-478).

С кем Бог, тот делает все доброе и с ним происходит все доброе, а с кем нет Бога, тот делает все злое и с ним делается все злое. "Если Бог за нас, кто против нас?" (Рим. 8, 31), если же нет Бога с нами, то все враги наши восстают на нас и одолевают нас. Если Бог с нами, то и паутина будет для нас твердой каменной стеною; если же нет Бога с нами, то и твердые каменные стены будут паутиной, не защитят нас. С кем Бог, тому и благо, а кто без Бога, тому горе.
С кем же есть Бог и с кем нет Его, на это легко отвечать каждому: кто добродетелен, богоугоден, при том Бог пребывает, а кто злое творит и Бога прогневляет, при том нет Бога. С добрым человеком Бог, а со злым нет. Справедливо то, что Бог, Своею всемогущей, всесодержащей и всеуправляющей силой, есть при всяком человеке, так же при злом, как и при добром, как везде сущий и все исполняющий. "Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Мф. 5, 45). Он и жизнь всех содержит - добрых и злых, праведных и неправедных, "ибо мы Им живем и движемся и существуем" (Деян. 17, 28). Но Своею особенной благодатью, милосердной, спасающей, помогающей, покрывающей и соблюдающей, Он находится не со всяким человеком, а только с тем, кто, обратив к Нему умственные очи с сердечной любовью и со страхом, всегда видит Его пред собою, по слову Давидову: "Всегда видел я пред собою Господа" (Пс. 15, 8), и ради присутствия Его, ради любви и страха, все, что делает, говорит и помышляет, делает богоугодно, говорит истинно, помышляет благо, часто повторяя себе слова: "Жив Господь, пред Которым я стою", или, говоря пространнее, жив Господь, пред всевидящими очами Которого я хожу, стою, делаю, ем, пью, говорю, беседую, помышляю, и все, что ни творю, творю пред Его взорами и потому не смею что-нибудь плохое сделать, или сказать, или помыслить...
Почему человек преступает заповеди Божии, добрые, святые, душеспасительные? Потому, что нет Бога пред ним. Почему дерзает обижать ближних, грабить, похищать, насиловать, озлоблять? Потому, что нет Бога пред ним. Почему вор крадет, разбойник разбойничает, бесстыдник сквернословит, лжец лжет, клятвопреступник клянется во лжи, досадитель досаждает? Почему корыстный судья неправедно судит, лживый свидетель лжесвидетельствует, злобный коварствует? Потому, что нет Бога перед ними, нет страха Божия у них, не помнят о Боге, ни суда Его не боятся, ни мук вечных, ни Царствия Небесного не ждут. Нет Бога перед ними, и оскверняются их пути на всякое время. О, если бы Бог был перед очами грешника, если бы грешник помнил о будущем Суде и наказании, то не дерзал бы согрешать и прогневлять Бога, Судию Своего и Мстителя! (113, 115)

Где нет присутствия Господня, где люди не имеют перед очами Бога, где не смотрят на Бога, там бывает не что иное, как присутствие бесов и бесовская злоба. Святитель Димитрий Ростовский (113, 117).

Окружаемая и хранимая страхом Божиим душа бывает неподвижна ни на какое зло. И если какое искушение бесовское и злая мысль приходит ей, сразу ужасается и взывает к Богу: "Господи, помоги мне!" и так против зла стоит и борется. Потому страх Божий - корень всех благ. "Начало мудрости - страх Господень" (Пс. 110, 10). Ибо кто премудр? Тот, кто везде и всегда осторожно поступает и невидимого Бога видит перед собой. "Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые" (Еф. 5, 15). Начало этой премудрости есть страх Господень. Страху же Господню человека "научает" Божия благодать (Пс. 33, 12) (104, 2000).

Страх Божий рождается от рассуждения о свойствах Божиих. О том, что Бог - вездесущ и знает всякое дело, слово и помышление. Что Бог ненавидит всякое беззаконие и всякое зло. Что Бог - Праведный Судия и всякому воздаст по делам. Что перед Ним и самые ангельские чины трепещут. Что Бог содержит весь свет в Своей руке. Что Бог, в мгновение ока, может в самом действии греха погубить грешника праведным судом. Что Бог за грех уготовал вечный огонь... (104, 2004).

В доме ли я сижу - Господь Бог со мною; выйду ли из дому - Он не оставляет меня. По пути ли иду - Он со мною. В городе ли, в пустыне ли, с людьми или без людей,- не отступает от меня Господь. Не вижу Его, ибо хожу верою, а не видением, но делаю ли, или говорю, или мыслю - перед Ним все делаю, говорю или мыслю. На молитве ли стою - перед Ним стою, Он на меня смотрит и видит меня, видит, когда я сижу и встаю, и разумеет помышления мои. Перед Ним я преклоняю колени мои, и припадаю, и поклоняюсь, и вздыхаю, и молюсь Ему, и прошу, и ищу у Него милости, но Его Самого не вижу. К Нему простираю руки мои и очи мои, но Его Самого не вижу. Это размышление мое учит меня всегда и везде бояться Тебя, о Боже, и трепетать, со страхом и опасением жить и обращаться, делать, говорить, мыслить и что-либо начинать, как дети перед отцом своим, подданные перед царем своим. Святитель Тихон Задонский (113, 117).

"Если будешь призывать знание и взывать к разуму; если будешь искать его, как серебра, и отыскивать его, как сокровище, то уразумеешь страх Господень и найдешь познание о Боге" (Притч. 2, 3-5). Корень богоугодной жизни - страх Господень. Когда придет он, то, как творческая сила, все в тебе перестроит и воссоздаст в тебе прекрасный порядок - космос духовный. Как стяжать страх Божий? Он в тебе есть, только заглушен, воскреси его. Для этого дай голос разуму твоему и открой сердце твое для принятия внушений Истины. До сих пор разуму не давали слова, он был в рабстве и не смел говорить здравые речи; пусть теперь говорит. Он начнет речь о Божием вседержительстве, держащем тебя и могущем бросить в каждое мгновение; о Божием вездесущии и всеведении, все в тебе видящем и гневающемся на тебя за все худое в тебе; о Божием правосудии, готовом наказать тебя сейчас, но удерживаемом до времени милостью; о смерти, в каждое мгновение готовой схватить тебя и предать суду и воздаянию. Слушай и вводи сердце твое в чувство этих истин. Пробудишь чувство - придет вместе с тем и страх Божий. Это заря жизни (107, 54-55).

Страх Господень ненавидит неправды, досаждения же и гордыни (Притч. 8, 13). А если ненавидит, то прогонит их; если прогонит, то душа станет чиста от них и поэтому явится правой пред Господом. А это и есть все, чего теперь с такой заботою ищем. Стало быть, восстанови в себе страх Божий и поддерживай его - и будешь обладать самым могущественным средством к самоисцелению. Страх Господень не допустит тебя согрешить, и он же заставит тебя делать всякое добро, при всяком к тому случае. И будет у тебя исполняться заповедь: "уклоняйся от зла и делай добро" (Пс. 33, 15), которую дает пророк ищущим истинной жизни. Как дойти до страха Божия? Ищи и обрящешь. Здесь нельзя сказать: то и то сделай; страх Божий есть духовное чувство, сокровенно зачинающееся в сердце от его обращения к Богу. Размышление помогает, помогает и напряжение себя на это чувство, но делом оно дается от Господа. Взыщи его, как дара, и дан тебе будет. И когда дан будет, тогда только слушайся его беспрекословно - он выправит все твои неправды (107, 68-69).

Страх Божий как приводит к началу святой и богоугодной жизни, так бывает самым верным блюстителем ее, когда кто, последовав его внушениям, положит это начало. Учит нас этому нынешний апостол, приводя на память грозные суды Божии и наказания, еще здесь явленные над не покоряющимися Его воле. "Ангелов согрешивших не пощадил" (2 Пет. 2, 4). Были чисты и в пресветлом обитали жилище. Но как только согрешили, низвержены во мрак преисподней. Нас ли с тобою пощадит, если пойдем против воли Его?! Разлилось нечестие при Ное. Бог навел потоп и всех погубил, исключая восемь душ семейства Ноя. Не посмотрел, что было много нечестивых. Над тобою ли одним станет Он раздумывать - погубить тебя или нет, когда не станешь слушать голоса Его?! Долго терпел Господь Содом и Гоморру. Они же вместо вразумления спешили на верх нечестия, за то, когда не чаяли, поражены огнем, во образ вечного огня, ожидающего нечестивых. Не миновать и тебе этого огня, если пойдешь теми же путями. Приводи все это на память, сидя сам с собой, особенно в ночной тишине и темноте, и, возгревая тем страх Божий, страшись греха, как если бы в нем подкрадывался к тебе пламень огня вечного. Епископ Феофан Затворник (107, 28-29).

Если в присутствии царя мы не позволим себе никакой небрежности, а тем более неприличия, но стараемся, чтобы всякое наше слово, всякое движение было ему угодно, тем более представляющий себя в присутствии Божием не позволит себе никакого греха, поревнует о святом деле угодном Богу. Филарет, митрополит Московский (113, 109).

Страх Божий невозможно уподобить никакому ощущению плотского, даже душевного человека. Страх Божий - ощущение совершенно новое. Страх Божий - действие Святого Духа (108, 293).

Желающий приступить к Богу для служения Ему должен предаться руководству страха Божия (109, 60).

Высоко и вожделенно ощущение страха Божия! При действии его часто ум притупляет свои очи, перестает произносить слова, плодить мысли: благоговейным молчанием... выражает сознание своего ничтожества и невыразимую молитву, рождающуюся из этого сознания (109, 61).

Страшен тот Суд, который ожидает всех людей после Общего Воскресения; страшен и тот суд, который ожидает каждого человека после его смерти... С какой другой целью Господь возвестил нам о нем так ясно, как не с целью возбуждать в нас душеспасительный страх (109, 64)?

Есть два страха: один - вводящий, другой - совершенный; один - свойствен начинающим, так сказать, благочествовать, другой - составляет принадлежность совершенных святых, достигших в меру любви (109, 66).

Кто исполняет волю Божию из-за страха мук, тот... еще новоначальный. Другой же исполняет волю Божию из-за самой любви к Богу... Эта любовь приводит его в совершенный страх, потому что такой страшится и соблюдает верность воле Божией не для того, чтобы избегнуть муки, но потому, что, вкусив самой сладости пребывания с Богом, боится отпасть, боится лишиться ее (109, 66-67).

Духовное ощущение страха Божия, благоговения и умиления сопутствует молитве душевной (109, 219).

(Умная, сердечная и душевная. - Ред.) молитва весьма часто и по большей части сопутствуется слезами. Человек тогда отчасти познает, что значит блаженное бесстрастие, он начинает ощущать чистоту, а от чистоты живой страх Божий, снедающий дебелость плоти наводимым странным, до сих пор не знакомым человеку ужасом от ясного ощущения своего предстояния перед Богом (109, 219).

Страх Божий да наставит нас трезвению, осторожности, а изучение Слова Божия и жизнь по Слову Божию да доставят нам духовное рассуждение, которое есть двери в чертог добродетелей (111, 205).

Первое духовное проявление любви к Богу открывается в ощущении страха Божия, который, по свидетельству Священного Писания, есть начало премудрости (Пс. 110, 10) (111, 257-258).

Ощутив страх Божий, ощутив от действия страха Божия при молитве твоей присутствие Бога, безвидно, духовно увидишь Невидимого, познаешь, что молитва есть предстояние на Страшном Суде Божием. Епископ Игнатий (Брянчанинов) (112, 96).

"Не бойтесь убивающих тело... бойтесь Того, Кто... может ввергнуть в геенну" (Лк. 12, 4-5).
Кто боится Господа, тот выше всякого страха, тот устранил и оставил далеко за собой все страхи века сего. Далек он от всякой боязни, и никакой трепет не приблизится к нему (28, 97).

Где преобладает страх Божий, там господствует смирение, туда и Бог нисходит, вселяется в такую душу, и обитает, и пребывает в ней, и делается как бы стражем ее, и гонит прочь все другие страхи. Преподобный Ефрем Сирин (28, 57).

Боящийся Бога не боится ни устремления против него бесов, ни их немощных нападений, ни угроз злых людей. Будучи весь как некий пламень и палящий огонь, он, даже когда проходит по темным и неосвещенным местам, обращает в бегство демонов, которые больше, чем он от них, бегут от него, чтобы не быть опаленными исходящим от него лучом божественного огня. Преподобный Симеон Новый Богослов (61, 522).

"Не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать; но скажу вам, кого бояться: бойтесь Того, Кто, по убиении, может ввергнуть в геенну: ей, говорю вам. Того бойтесь" (Лк. 12, 4-5). Самый большой у нас страх - это страх смерти. Но Господь говорит, что страх Божий должен быть выше страха смертного. Когда так сложатся обстоятельства, что необходимо или потерять жизнь, или поступить против внушений страха Божия, лучше умри, но не иди против страха Божия. Потому что если пойдешь против страха Божия, то, по смерти телесной, которой все-таки не миновать, встретишь другую смерть, которая безмерно страшнее всех страшнейших смертей телесных. Если бы это последнее всегда имелось в мысли, страх Божий не ослабевал бы в нас и не было бы у нас никаких дел, противных страху Божию. Положим, что восстают страсти. В то время, когда они восстают, совесть, оживленная страхом Божиим, требует идти им наперекор; отказ требованию страстей кажется расставанием с жизнью, убиванием тела. Потому-то, когда воз родятся последнего рода тревожные чувства и начнут колебать совесть, поспеши восставить страх Божий и страх Суда Божия с его последствиями. Тогда опасение страшной смерти прогонит опасение смерти слабейшей и тебе легко будет устоять в требованиях долга и совести. Вот как исполняется то, что сказано у Премудрого: "...помни о конце твоем, и вовек не согрешишь" (Сир. 7, 39). Еписком Феофан Затворник (107, 373-374).

Люди боятся человека, но Бога не боятся. Боятся "убивающих тело, души же не могущих убить", но не боятся "Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне" (Мф. 10, 28). Боятся потерять временную жизнь, но не боятся потерять Жизнь Вечную. Боятся лишиться богатства, славы, чести и утешения, но не боятся лишиться вечных благ, чести, славы и утешения райского. Боятся уз, темницы и временной ссылки, но не боятся вечной темницы, уз и ссылки. Боятся временного бесчестия, но не боятся бесчестия вечного. К ним относятся эти слова: "Там убоятся они страха, где нет страха" (Пс. 52, 6) (104, 2003).

Убоимся же, возлюбленные. Единого Бога, чтобы ничего и никого не убояться. Ибо кто поистине боится Бога, тот никого и ничего не боится (Пс. 25, 32, 33, 35 и 36). Кто боится одного Бога, тот все находит в Боге; ему Бог - честь, слава, богатство, утешение, жизнь и все блаженство, хотя бы он и лишился чести от людей, славы, богатства, утешения и жизни. Потому что кто боится Бога, тот находится у Него в милости, ибо боится прогневать Его и оскорбить. А кто находится в милости у Бога, что ему бояться немилости и жестокости врагов? Бог - все, и кроме Бога все - ничто, и злоба всех, диавола и злых людей,- ничто (104, 1995).

Чтобы спастись от временного мучения и смерти, человек оставляет все; чего же он не оставит, если страх вечной смерти и геенны ударит душу? Непременно это'т страх и печаль о спасении души убедят оставить все житейское, о чем сыны века сего пекутся: заботы о богатстве, чести, славе и сладострастии изгонят из сердца и, как вихрем пыль, всю эту суету развеют. Не откажется такой человек претерпеть бесчестие, оскорбления, побои, темницу, ссылку и даже смерть, только бы избавиться от вечной беды. Истина эта очевидна тому, кто чувствует страх вечной смерти. Ибо большим страхом уничтожается малый страх, и от большей печали исчезает малая печаль, и большая болезнь делает незаметной малую, как за большим шумом не слышен слабый голос. Печаль века сего и страх временной беды угашаются печалью о спасении души и страхом вечной гибели, как свет свечи - светом солнечным. Этот страх в благочестивой древности вел в пустыни и пещеры, заставлял лучше жить со зверями, чем с беззаконными людьми; лучше питаться травой и кореньями, чем сладкой пищей; лучше скитаться в лесах, чем быть окруженным соблазнами, и прочее. Этот страх колеблет и самих демонов, бесплотных духов. И демоны боятся геенны, на которую осуждены, и пытаются сделать участниками ее сынов человеческих, чтобы не одним в ней мучиться. Удивительно, что люди не трепещут перед тем, перед чем трепещут демоны - духи! (104, 1996-1997)

Что делается по страху человеческому - не угодно Богу (104, 2003).

Святой Иосиф, сын Иакова, предпочитает сидеть в темнице, чем согрешить с египтянкой (Быт. 39, 20). Еврейские женщины презирают беззаконное повеление фараона и не убивают дитя мужеского пола, ибо "боялись Бога" (Исх. 1, 17, 21). Три отрока в раскаленной печи (Дан. 3, 21), Сусанна (Дан. 13, 23) - не боятся смерти из-за страха Божия. Святитель Тихон Задонский (104, 1997-1998).

Некто спросил авву Паисия: "Что мне делать с моей душой? Она бесчувственна и не страшится Бога". Старец отвечал: "Пойди, прилепись к человеку, боящемуся Бога, он и тебя научит страху Божию" (79, 202).

Один из отцов спросил Макария Египетского: "Отчего это - ешь ли ты или постишься,- тело твое всегда сухо?" Старец отвечал: "Палка, которой ворочают горящие угли, непрестанно сжигается огнем; то же бывает и с человеком, если он очищает ум свой страхом Божиим,- этот страх снедает его тело". Достопамятные сказания (79, 145).

Святой мученик Феодот, именуемый корчемником, хотя и был сыном христианских родителей, имел в юности порочные наклонности, был очень корыстолюбив и открыл корчму, дом пагубный. В те времена открыть корчму значило уловлять души людей в погибель, развращать их, заставлять рано пить и есть, забывать Бога и губить свою честь и состояние. Но однажды на Феодоте исполнилось слово Писания, говорящее, что страхом Господним уклоняется всякий от зла. Феодот пришел в себя, вспомнил Бога, смерть. Страшный Суд и ад; и страх Божий проник все сердце грешника. Феодот из дома погибели устроил дом спасения: начал в корчме насыщать голодных, поить жаждущих, одевать нагих, он стал благодетельствовать церквам и их служителям. В своем духовном преуспеянии он стал восходить от силы в силу и кончил тем, что мужественно перед гонителем христиан исповедал Христа, принял за Него страшные муки и смерть, а с ними и мученический венец. Пролог в поучениях (81, 144-145).

Авва Силуан однажды, в присутствии бывших у него братии, пришел в исступление и пал ниц на лицо свое. После продолжительного времени он встал и предался плачу. Братия начали успокаивать его, говоря: "Что с тобою, отец?" Но он молчал и плакал. Они упросили его дать им ответ, и он сказал: "Я был восхищен на Суд и видел, что многие из нашего иноческого чина шли в муку, а многие из мирян шли в Царство Небесное". И плакал старец, не желая выходить из своей келлии, когда же выходил, то покрывал лицо свое куколем, говоря: "Зачем мне смотреть на этот временный свет, в котором нет ничего полезного для меня?" (Отечник, 82, 353).