У каждого исторического города есть свой символ, своя главная достопримечательность. Для Сарова - это колокольня Саровской пустыни. А ведь одно время и колокольне готовилась участь Саровских соборов - в начале 1950-х обсуждался проект её сноса, к счастью, не осуществлённый. Первый камень в основание колокольни был заложен 22 июня 1789 года, в золотой век Екатерины II. Вообще же, это третья по счёту колокольня, построенная в Саровской пустыни: монастырь богател, строился, а значит, перестраивались и хорошели его церкви и колокольня.

Первую построили вскоре после основания пустыни. Была она деревянной и располагалась внутри монастырского двора у церкви Живоносного Источника. На колокольне висели 6 колоколов - ещё те, что были привезены в 1706 году на освящение первой церкви. Четыре колокола были подарены монастырю Ф.Д.Головачёвым и два прихожанами из села Кремёнки. В 1729 году были приобретены ещё три колокола, а в 1730 году на колокольне появились и часы, приобретённые в городе Муроме. В том же 1730 году началось в Саровской пустыни каменное строительство: стал возводиться новый каменный храм - будущий Успенский собор. А рядом - новая колокольня, тоже каменная. Точную дату окончания постройки сейчас определить трудно - документы дают разброс от 1742 до 1750 года. Но деревянная колокольня была разобрана в 1746 году, следовательно, каменная к этому сроку уже была построена. Нижний ярус колокольни занимал небольшой храм - церковь Архангела Михаила. Когда был построен большой Успенский собор, колокольня осталась при нём, хотя и оказалась, по-видимому, несоразмерно с ним малой. При строительстве собора был разобран лишь алтарь церкви Архангела Михаила, мешавший строительству. Престол из неё был впоследствии восстановлен в приделе Успенского собора. В 1785 году были куплены новые башенные часы у мастера Ивана Иванова из Тулы за 400 рублей. На месте нынешней колокольни с западной стороны в то время Саровскую пустынь ограждала каменная стена с угловыми башенками.

Решение о строительстве новой колокольни было принято в 1788 году при настоятеле Пахомии. Была разобрана стена на западной стороне монастыря и надвратная церковь. Молебен при закладке нового сооружения в отсутствие настоятеля провёл казначей Исаия, на него же после смерти Пахомия пал основной груз забот по завершению этого строительства и введению новой колокольни в строй.

Как отмечено во многих книгах о монастыре, архитектором колокольни был Карл Иванович Бланк. Одновременно с колокольней строились и два двухэтажных корпуса келий по обе стороны от неё - единственный, пожалуй, пример такого согласованного строительства в Саровской пустыни, где почти каждое здание достраивалось и перестраивалось многократно. На строительство колокольни сделали большие вклады братья Александр, Африкан и Пётр Соловцовы - помещики из села Леметь, Афанасий Иванович Долгов, Никифор Никифорович Борщаговский, Анна Ивановна Аргамакова.' Строительные работы на колокольне продолжались до 1799 года. В 1801 году на неё подняли колокола. Этой работой руководил специально приехавший из Москвы мастер Никита Кондратьев.

1801 года Сентября 15 приехал из Москвы для поднятия колоколов мастер Никита Кондратьев, который начал приготовляться для снятия колоколов с 16-го числа; 17- го спустил мелкие колокола с старой колокольни, 18-го спустил сотенный, трехсотный и двухсотный, кои и подвинул того же дня к новой колокольне. 19-го приготовил снасти к поднятию колоколов на колокольню и, освятив воду и покропив оною все колокола, оснастив двухсотный колокол, поднял его благополучно на третий этаж. 20-го числа, т. е. в пятницу после обеда и пятисотный на третий этаж подняли, а двухсотный и трехсотный - на четвёртый этаж, а в субботу только что была приготовка как на место их повесить. 22-го, т. е. в воскресение повесили трехсотный на его место, а пятисотный на четвёртый этаж втащили; хотели было и на место повесить, но лопнул блок, и так его в понедельник, 23 числа, поутру, слава Богу, - благополучно повесили, а после обеда - двухсотный и сотенный. 24-го числа осмидесятный и все мелкие и языки привесили и благовестили в большие и во все колокола. Поднимали же колокола народом; повестка была им в следующих селениях: в деревне Балыкове, в селе Кремёнках, в деревнях Рузанове, Князь-Иванове и Синовке (Осиновке), в селе Елизарьеве, Ломасове (Аламасове) и прочих, окружающих пустынь сию. Но больше всех трудились поднимать боярщины графа Толстого из села Елизарьева и из прочих его деревень крестьяне и большая часть из них фабричные, поелику в селе Елизарьеве имеется суконная фабрика. Сентября 27 выехал поутру из пустыни в Москву мастер Никита Кондратьев, который поднимал колокола; росту он среднего, плешив, седую имеет бороду средней величины.

С поднятием колоколов новая колокольня стала действовать, но работы на ней продолжались ещё несколько лет, и старая была разобрана лишь в 1806 году.

Первый ярус колокольни занимали святые врата - главный вход в монастырь. Эти огромные врата открывались не каждый день, а лишь по праздникам, во время встречи крестного хода и почётных гостей. Внутри святых врат в 1838 году были повешены 10 больших икон, которые заменили в 1900-1901 годах настенными росписями. Повседневно для прохода и проезда в монастырь пользовались боковыми небольшими воротами, присматривал за ними особый послушник - «вратарь».

Непосредственно над воротами помещалась монастырская библиотека. В 1908 году в ней хранилось 9187 печатных и 698 рукописных книг, в том числе и ХV1-ХVII веков. После закрытия монастыря некоторые книги и рукописи из неё вывезли, а остальное было разворовано и сожжено. Среди книг были труды по математике, истории, географии, что характеризует любознательность и образованность монахов. Саровские книги легко узнать по овальному штампу, в центре которого изображён мистический знак - глаз в треугольнике.*

Выше библиотеки во втором ярусе находилась восстановленная надвратная церковь святого Николая, освящённая 1 октября 1806 года строителем Исаией I. Иконы этой церкви были выполнены арзамасскими мастерами из школы Ступина.3

Третий и четвёртый ярусы были отведены под колокола. Самый большой из них - «тысячный» получил своё название за массу - 1200 пудов. Интересна история его создания.

Задумав отлить большой колокол, монахи начали со сбора денег. 15 тысяч рублей пожертвовал известный благотворитель Саровской пустыни астраханский рыбопромышленник Кирилл Фёдорович Фёдоров. 16 тысяч вложил экзарх Грузии митрополит Иона, причём 10 тысяч из этих денег - «секретно». Всего было собрано более 42 тысяч рублей, на которые и закупили в Екатеринбурге и на Макарьевской ярмарке медь и олово для колокольной бронзы - всего 1400 пудов.4

Из-за большого веса колокол отливался на месте, в монастыре (по технологии, показанной в фильме А.Тарковского «Андрей Рублёв»). Руководил работой ярославский купец Иван Григорьевич Чарышников. 4 месяца ушло на изготовление формы, 10 января 1829 года была проведена плавка, но неудачно - форма лопнула и часть металла безвозвратно пропала. При второй плавке, уже удачной, 20 марта, колокол был отлит, но только весом в 1200 пудов (19,7 тонн). Тогда же были отлиты и несколько более мелких колоколов.

* 25 книг нецсрковного содержания из библиотеки Саровской пустыни хранятся в краеведческом музее в Саранске. 1829 год. Мая 9-го числа было поднятие на колокольню большого колокола таким распоряжением: накануне была по окрестным сёлам повестка народу, коего собралось более 5000 человек. По отслужении на колокольне в Никольской церкви божественной литургии, начавшейся в 6 1/2 часов. Игумен с братиею пришед к колоколу, облачившись, отслужил собором молебен Иисусу и Святителю Николаю, и окропив св. водою колокол и мастеров, потом весь народ, взялись за концы канатов, коих было на восток в монастырь - два, на запад к красному мосту - два, боковых, через Сатисский мост один, и чрез Саровку один; да на запад отводных два, а всех восемь концев. А сигнал был, ежели ударят 3 раза в колокол, то поднимать, а ежели 1 раз, то останавливаться. И потому, как ударили 3 раза, то вдруг подняли до сводов над святыми вратами. Но тут от замешательства бокового каната за Саровку, по удару колокола остановились. По выправке каната, опять по сигналу подняли до Никольской церкви, но опять от замешательства того-же каната остановились, по выправке коего, уже подняли совершенно.'1

Язык тысячного колокола весил 723 кг. Колокол занимал весь третий ярус колокольни. Звон его в благоприятную погоду слышался на расстоянии 25 вёрст.

Другие колокола, самый маленький из которых весил 26 фунтов (10,5 кг), занимали 4-й ярус колокольни. Многие из них имели собственные имена. Так, второй по величине 550-пудовый (9 т) колокол назывался «соловцовским». Он был привезён из Москвы в 1788 году и подарен Саровской пустыни братьями Соловцовыми. Везли его зимой на 27 лошадях, при этом было заплачено за извоз по рублю с пуда. Третий по величине колокол на саровской колокольне весил 350 пудов (5,7 т). Он был отлит на заводе московского купца Данилы Тюленева в марте 1755 года и приобретён настоятелем Исаакием. Отмечалось особое благозвучие этого колокола. Четвёртый колокол назывался «часовой», так как он был присоединён к механизму боя часов. Веса в нём было 213 пудов (3,5 т). Отлит он был 21 февраля 1801 года и пожертвован в монастырь московским купцом Горбуновым, который впоследствии монашествовал и умер в Саровской пустыни. Пятый колокол - 137 пудов (2,2 т) был отлит в 1750 году и приобретён строителем Ефремом в 1759-м.

Шестой колокол назывался «пахомиев». Был пожертвован епископом Тамбовским Пахомием в 1785 году, когда он уже отошёл от дел и жил на покое в Москве. Весил он 86 пудов (1,4 т).

Седьмой колокол - 56 пудов 7 фунтов (920 кг). Ещё первоначальник Иоанн приобрёл колокол весом в 54 пуда, но у него поломались уши и в 1829 г. он был перелит (одновременно с отливкой большого колокола). В 1860 г. он разбился и был перелит вторично. Несмотря на двойную переплавку, считалось, что колокол - тот же самый. Восьмой колокол - 27 пудов 25 фунтов (425 кг) назывался «правильный». Его звон созывал монахов к братскому правилу (общей молитве). Был в числе приобретённых первоначальником в 1729 году. Не переливался.

Всего колоколов в конце XIX века было 19.6 В Саровской пустыни соблюдалась интересная традиция - все звонари на колокольне были слепыми.

Надо ли говорить, что в Сарове колокольный звон был возведён в ранг искусства, освящённого традициями, идущими со времён первоначальника. Звон в пустыни имел «свою особенную мелодию, своё особенное наследование».

Выше колоколов находились часы, перевешенные ещё со старой колокольни. Диаметр их циферблата был 4 метра, часы отбивали каждый час, четверть и минуту. Механизм играл мелодию на слова «Кто тебя избежит, смертный час», постоянно напоминая монахам и паломникам о бренности земного существования. Хочется привести здесь художественный отрывок, взятый из путевых заметок одного паломника, остановившегося в гостинице Саровской пустыни.

Полная луна таинственно, спокойно глядит в открытые окна. Стоит тёплая, благовонная, тихая июльская ночь. Аромат бесчисленной сосны дремучего бора плывёт тёплой струёй целительного бальзама. Тишина полная, вся исполненная какой-то таинственности и благоговейного безмолвия. Только башенные часы на колокольне торжественно отбивают отлетающие в вечность минуты, да каждые четверть часа куранты играют что-то, дивно гармонирующее, как бы сливающееся в тихом аккорде с ниспавшей на обитель тишиной*

На верх колокольни пускали посетителей (общая высота её с крестом была 81 метр, к смотровой площадке вели 330 ступеней). Многие паломники описали в своих заметках увиденную ими картину. Вот отрывок из описания, составленного в 1823 году Дмитрием Деменковым: Поднявшись к колоколам, увидите под собою весь монастырь, со всеми его храмами, башнями и другими строениями, огороды иноков, цветущие луга, окружающие пустынь, и по ним разливающиеся Сатис и Саровку с несколькими десятками островков, и вся эта живая картина окружена рамою необозримого леса, целого океана деревьев, подобно ему беспредельного, и слитого с синевою горизонта; волнистая поверхность его покрывалась чудесными красками, и переливы из светлого в тёмно-зелёный и синий цвет, с густою тенью, набросанную облаками, ни с чем несравненны (...) Долго стоял я здесь и любовался роскошною картиною природы, пре.честною в дикости своей; между тем окрестность оживлялась пением птиц и шорохом листьев, едва достигавшим до слуха, и пустыня казалась раем?

Сегодня колокольня используется как телебашня и помещение телецентра. На 3-ем ярусе сохранился огромный железный резервуар - послужила колокольня в своё время и водонапорной башней. В 1965 году по инициативе Н.А.Петрова, главного инженера

ВНИИЭФ

Церковь во имя преподобных отец Зосима и Савватия соловецких чудотворцев, она церковь крыта тёсом сосновым на ней глава обита чешуёю деревянною, крест железной позлащён (...) К церкви святых Зосимы и Савватия соловецких чудотворцев приделано для болящих монахов каменных келей восемь, чуланов восемь же ...

В 1748-1758 годах, пока строилась каменная церковь Живоносного Источника, в церкви Зосимы и Савватия проводились основные монастырские службы в зимнее время.

В 1784 году больница была расширена «ибо прежняя больница сделалась к помещению недостаточна». Новое здание было сооружено на месте старого, вместе с ним была сделана и новая церковь. По сравнению с предшествовавшей она была отодвинута севернее, вплотную к больничному корпусу. Теперь жившие в больнице «больничные монашествующие» могли посещать церковь, не выходя во двор. Сделано это было еще и потому, что больничная церковь стояла очень близко к церкви Живоносного Источника и стесняла монастырскую площадь.

Новая церковь была сделана двухэтажной. Нижний престол был, как и в прежней, освящён во имя соловецких чудотворцев Зосимы и Савватия строителем Пахомием 16 августа 1786 года. В верхнем этаже был восстановлен престол Преображения Господня и освящён 16 августа 1789 года епископом Тамбовским Феофилом.*2 Архитектурный проект церкви был сделан живописцем Саровской пустыни иеромонахом Вонифатием. Вонифатий, в миру Василий, происходил из пензенских купцов. В Саровский монастырь поступил ещё молодым юношей, будучи послушником писал иконы для строящегося Успенского собора. Писал образа на финифти и стекле. По его архитектурным проектам, кроме Зосимо-Савватиевской церкви, в монастыре были построены кельи на южной стороне, угловые башни с корпусами на восточной стороне, здание больницы (позднее - богадельня). Умер иеромонах Вонифатий 19 декабря 1796 года всего на 46-м году жизни.3

* В датах освящения как верхней, так и нижней церквей в литературе о Саровской пустыни большой разнобой. Нами приведены здесь наиболее достоверные, с нашей точки зрения, даты, подтверждаемые разными источниками.

Непосредственное участие в строительстве церкви Зосимы и Савватия принимал Серафим Саровский. Этот храм, как никакой другой в Сарове, был связан с его именем. Будучи ещё молодым послушником, Серафим выполнял послушание сборщика, разъезжая по городам и весям и собирая пожертвования на его строительство. Преподобный Серафим был хорошим плотником и собственноручно сделал для церкви кипарисовый престол. В церковь Зосимы и Савватия он ходил причащаться в последние годы жизни. В память об этом в июле 1903 года перед канонизацией Серафима Саровского гроб с его мощами установили именно в этой церкви. Простояв две недели в ней, мощи были торжественно перенесены в Успенский храм, где их поместили в раку.

Окончательный вид церковь приобрела в 1848-1849 годах. К ней были пристроены притворы и в неё перенесли иконостас из церкви Живоносного Источника, когда там был сделан новый. В 1849 году стены церкви Зосимы и Савватия украсили живописью. Оба этажа церкви отапливались. Длина и ширина церкви были по 30 метров, высота в крестом 47 м. Купол её был покрыт железом и выкрашен зелёной краской, как и большинство кровель в монастыре.

Впоследствии церковь Зосимы и Савватия перестала быть больничной. В 1890 году под больницу был передан двухэтажный корпус, стоящий к югу от колокольни. В этом корпусе на втором этаже была сделана и новая небольшая больничная церковь. А церковь Зосимы и Савватия стала называться старо-больничной.

2 августа 1906 года от пламени свечи в верхней Преображенской церкви произошёл пожар, пострадал иконостас. В 1909 году внутреннее убранство церкви было реставрировано московскими мастерами Сизовым и Гурьяновым, которыми в то же время реставриро- вался Успенский собор.4 Был изготовлен новый иконостас, а старый отправлен в Берлин в распоряжение Российского посольства,5 Где он был установлен, нам не известно.

Точная дата и причина сноса церкви Зосимы и Савватия нам не известны. Произошло это ещё до 1946 года.

Церковь Иоанна Предтечи

Расположена церковь Иоанна Предтечи очень своеобразно. Не на горе, как остальные Саровские храмы и сам монастырь, а у её подошвы, к тому же на высоком арочном подклете. Особенности архитектуры объясняются тем, что церковь эта была поставлена прямо над источником, бившим когда-то из-под горы. Он давал начало короткому ручейку, впадавшему в Сатис. Рядом с этим источником появились одни из первых построек монахов, поселение которых позднее переросло в Саровскую пустынь. Именно здесь, у источника по первоначальному замыслу строитель Иоанн предполагал поставить первый саровский храм, но потом переменил своё решение. Отсюда и неофици- альное название церкви - «храм над колодцем первоначальника». Возведение каменной церкви Иоанна Предтечи над источником началось при строителе Филарете (1747-1749), было продолжено при Маркелле (1749-1751) и завершилось освящением 13 сентября 1752 года. Церковь была небольшая, однопрестольная, с одной главой. Выбор названия для церкви над источником А.Н.Муравьёв объяснял следующим образом: «...весьма прилично посвящена она Крестителю, над водами, на коих совершается освящение Иорданское ...» В 1812 году была сделана каменная лестница, ведшая вниз к церкви по крутому откосу. Она строилась бригадой темниковских каменщиков под началом купца Андрея Мартыновича Ситникова и мещанина Ивана Алексеевича Телятникова.2

В первоначальном виде церковь простояла около 70 лет. В 1820 году Саров посетил известный уже нам астраханский рыбопромышленник коллежский асессор Кирилл Фёдорович Фёдоров, пожелавший пожертвовать деньги на расширение этого храма. В 1821 году старая церковь была разобрана и началось строительство новой. Строительные ра- боты окончились в 1824 году, на них К.Ф.Фёдоровым было пожертвовано 30580 рублей, и ещё 10 тысяч рублей он передал на содержание храма.3 По желанию Фёдорова церковь была сделана трёхпрестольной: помимо главного престола, сохранённого во имя Иоанна Предтечи, два дополнительных престола в приделах были посвящены святым дня рождения и тезоименитства Фёдорова - апостолу Иакову Алфееву и Кириллу Иерусалимскому. Главный престол был освящён 19 июня 1827 года (по другим данным - 26 июня)4 епископом Тамбовским Афанасием (Телятьевым). Левый придел Иакова Алфеева - 30 сентября 1828 года на- стоятелем Нифонтом, и правый - Кирилла Иерусалимского - 1 июля 1834 года епископом Тамбовским Арсением (Москвиным).

Новая церковь имела 5 глав, была в длину 21 м, в ширину 15 м и в высоту 38 м. Церковь не отапливалась. Архитектурный стиль здания - классицизм. Основываясь на особенностях постройки и декора, арзамасский писатель и краевед П.Еремеев предположил, что автором проекта церкви Иоанна Предтечи был его земляк архитектор М.П.Коринфский (построивший знаменитый Воскресенский собор в Арзамасе).5

Одновременно со строительством церкви шло сооружение монастырского водопровода. Вода источника, находившегося под церковью, насосом подавалась по трубам наверх. Делалось это при помощи «машины с одноконным лошадиным приводом». Резервуар для воды ёмкостью 500 вёдер находился в северо-восточной угловой башне (снесённой), получившей из-за этого название Водяной. Из бака по деревянным трубам вода шла в квасоварню, хлебную, больницу и другие здания монастыря. Чугунные части водоподъёмной машины были изготовлены на Выксунском заводе в 1823 году.

Проектировал и строил Саровский водопровод мастер Егор Михайлов.* Имя этого человека, много сделавшего для Саровской пустыни, нам уже встречалось. Уроженец Нижегородской губернии, по профессии плотник, Егор Михайлов отправился в 1812 году на заработки в Москву. Столица в это время восстанавливалась после нашествия Наполеона, и требовалось много рабочих рук. Егор Михайлов попал на работу к одному архитектору французу (имя его не известно), у которого, по-видимому, многому научился. Возвратившись из Москвы, он стал уже самостоятельным специалистом по строительным работам. Егор Михайлов осел в Арзамасе при Алексеевском женском монастыре. Строил он в этом монастыре, а также и в других городах. Известно, например, что он работал в Темникове, Кирсанове, Сарове.

В 1841 году Егор Михайлов перебрался на постоянное житьё в Саровскую пустынь, и в 1845 году принял монашество с именем Михаил. В монастырской ведомости о монахе Михаиле было записано: «послушание несёт в смотрении бываемых разных построек в обители». Все строительные работы в 1840-х годах выполнены под его * Михайлов - не фамилия, а старинная форма отчества. руководством: перестройки церквей Живоносного Источника (1843- 1846 гг.) и Зосимо-Савватиевской (1848-1849), Успенского собора (1851), строительство купеческой гостиницы (1847).6 Умер Егор Михайлов в 1869 году в глубокой старости.

Источник под церковью Иоанна Предтечи использовался не только для монастырского водопровода. К бассейну, в который был зак- лючён источник, по праздникам совершался крестный ход и там служились молебны с водоосвящением. В 1893 году своды над колод- цем под церковью были отделаны и расписаны, арки закрыты застеклёнными решётками. Годом раньше, в 1892-м, склон холма у церкви был укреплён кирпичной кладкой и контрфорсами.

Церковь Иоанна Предтечи сохранилась в изуродованном виде (снесены купола с главами, внутренний объём разделён на этажи). Ис- Шногие церкви при монастырских кладбищах посвящались всем святым. Не отошли от этой традиции и в Саровской пустыни. Здание кладбищенской церкви было построено в 1832-1833 годах. Церковь строилась на деньги благотворителей. Е.И.Бакаев обнаружил в архиве документы, с которыми, видимо, ходили сборщики, собиравшие пожертвования на строительство этого храма.

В надеянии на ваше христианское благочестие принимаем смелость через сие объявить вам: в здешней Саровской общежительной пустыни предположено по необходимости щедротами благодетельных лиц построить близ монастыря каменную церковь «Во имя всех Святых» и при ней устроить кладбище для погребения усопших, как братии обители, так и странных и бедных пришель- цев (...) многие из них, заболев дорогою, умирают и хоронятся в лесу, а они - кости христианские. Внутри же обители похоронить непоместительно, ибо монастырь в течение давнего времени почти весь замещён уже могилами.

Среди людей, давших деньги на строительство, значатся купцы из Москвы, Ростова, Орла, Великого Устюга и других городов. В бумаге, с которой осуществлялся сбор пожертвований, значатся и иностранные деньги: « 9 голландских червонцев». Одновременно собирались пожертвования на строительство западного корпуса чёрной гостиницы, который был возведён рядом с кладбищенской церковью и предназначался «на принятие и успокоение бедных и убогих пришельцев не имеющих где главу свою преклонить» Церковь освятил 3 июля 1834 года епископ Тамбовский и Шацкий Арсений. Кладбище, на котором хоронили как монахов, так и мирян, располагалось к западу от здания церкви и называлось Всех святским. В 1860 году церковь вместе с кладбищем была обнесена каменной оградой. Со временем кладбище стало мало для монастыря, и под могилы был отведён ещё один участок земли - к западу от купеческой гостиницы напротив Всехсвятского кладбища (позднее на этом месте были построены корпуса новых гостиниц - «красный дом»). В 1888 году это новое кладбище было также обнесено каменной оградой.3

В начале 1890-х годов в церкви были сложены печи и сделаны двойные рамы. Тем самым холодная («летняя») церковь была превращена в тёплую («зимнюю»). Иконостас внутри был одноярусный, украшенный позолоченной резьбой, длиной 5 аршин (3,5 м).4

Сейчас кладбищенская церковь Всех Святых занимает особое место среди построек Саровской пустыни. Это единственный памятник, где хорошо сохранились росписи монастырского времени. По манере письма роспись похожа на работы арзамасской школы Ступина. После 1946 года к зданию церкви была сделана пристройка, в ней были часть торгового зала и подсобные помещения магазина. В 1992 году магазин был закрыт, и здание передали городскому православному приходу. 6 февраля 1993 года престол Всех Святых в храме был освящён митрополитом Нижегородским и Арзамасским Николаем. В 1994 году был вновь пробит западный вход в церковь и к нему пристроена каменная паперть (во времена Саровской пустыни эта часть здания была деревянной).

Церковь преподобного Серафима или, как её иначе называли, храм над кельей Серафима Саровского - последняя из церквей, построенных в Сарове. По замыслу её строителей храм должен был увековечить память этого святого.

Монастырская келья, в которой жил и умер монах Серафим, была в братском одноэтажном келейном корпусе на юж- ной стороне монастыря. Зайти в келью Серафима Саровского стремились многие паломники, посещавшие монастырь, и поэтому начиная с 1864 года помещение это не занималось уже никем из других монахов. Со временем возникло желание как- то выделить серафимову келью среди других, и появилась мысль построить над ней храм, который бы накрывал келью сверху, как шатёр. Этот замысел приписывается епископу Тамбовскому Палладию (Раеву), управлявшему епархией с 1873 по 1876 годы. По указа- нию епископа Саровский игумен Иосиф приступил к сбору средств на строительство храма. Деньги собирались долго, и к 1890-м годам было собрано 25 тысяч рублей.

Первоначальный проект церкви значительно отличался от того, что было построено в действительности. По замыслу новый храм должен был иметь большие размеры, при этом следование проекту требовало значительных земляных работ, поскольку предполагалось, что здание будет выступать своей южной стороной над обрывом к Саровке. Но потом от этого варианта отказались.

Перед началом строительства нужно было разрушить целый корпус келий, оставив только ту из них, что принадлежала Серафиму. Встал вопрос, куда переселять из келий монахов. Решили перед строительством церкви надстроить второй этаж на северном келейном корпусе. Эта работа была начата в 1890 году, велась поэтапно и окончилась в 1899-м. С 1896 года в новые кельи стали вселять монахов. Из полученного при разборке кирпича для укрепления склона под будущей церковью была выложена внизу стена и 5 контрфорсов, которые в сильно разрушенном виде сохранились.

Закладка церкви Серафима Саровского состоялась 16 августа 1897 года. Архитектором был А.С.Каменский. В первый год строительства был сделан фундамент и начата кладка стен. Из-за близости края холма фундамент делали глубоким - до 13 аршин (более 9 метров). В 1901 году каменные работы были закончены. Купол церкви по замыслу архитектора крепился на железном каркасе. Этот каркас весом в 700 пудов был изготовлен в Москве. Храм предполагалось освятить во имя Святой Троицы. Хотя. он и был посвящён Серафиму Саровскому, но освятить престол в честь Серафима было нельзя, так как он ещё не был признан святым.

Неизвестно, как долго бы ещё продолжалось строительство, если бы в 1902 году не стало известно о предстоящих через год торжествах по канонизации Серафима Саровского.

Церковь необходимо было закончить к июлю 1903 года, на который были назначены торжества. В 1902 году московскому фабриканту Н.В.Немирову-Колодкину был заказан бронзовый позолоченный иконостас (за 48500 рублей). Иконостас не мог быть изготовленным в срок и поэтому в 1903 году на его место установили временный деревянный (стоимостью 10000 рублей). Бронзовый иконостас был установлен только в 1906 году, он имел 4 яруса, высоту 19 аршин (13,5 м), длину - 15,5 аршин (11 м).

Освящение церкви состоялось 21 июня 1903 года. Проводил его митрополит Санкт-Петербургский Антоний. Размеры церкви: длина 47 м, максимальная ширина 24,8 м, высота до креста 36 м.

Келья Серафима Саровского находилась в юго-западном углу храма, напротив входа (через крыльцо). Снаружи стены кельи были украшены росписями на сюжеты жизни преподобного Серафима. А чтобы представить, как выглядела эта келья изнутри, предоставим слово одному из паломников.

И внутри, как и со вне, келья очень благоукрашена. Прямо против входа (келья почти квадратная, саж. 1 1/2 приблизительно) бросается в глаза замечательное изображение старца Серафима - почти во всю стену. Как живой, стоит он на коленях со сложенными на груди руками и с медным Распятием, с закрытыми очами, с печатью какой-то глубокой думы на челе. Пред иконой «Умиления» Божией Матери теплится масса непрерывно сменяющихся свечей. Лежанка, примыкающая к печке, заключена в отделанную бронзой стеклянную витрину; такая же витрина находится подальше - в углу; в ней, среди некоторых вещей преподобного (например, шапочки, Евангелия с собственноручною краткою молитвою, вложенною в Евангелие) невольно привлекает внимание довольно значительных размеров камень - простой булыжник, собственно часть камня, на котором старец молился 1000 ночей.2

В 1908 году над кельей Серафима была установлена бронзовая кувуклия (шатёр) работы того же Немирова-Колодкина.3 Основное пространство церкви отделялось от притвора, где располагалась келья и всегда толпился народ, бронзовой решёткой, чтобы посетители кельи не мешали богослужению. Церковь отапливалась горячим воздухом, поступавшим из двух печей, расположенных в её подвале. Установлено отопление было московским мастером Строгановым. Здание церкви предполагалось оштукатурить и побелить, как и все остальные храмы в Саровской пустыни4, но почему-то этого сделано не было. В настоящее время Серафимовская церковь перепланирована. В ней располагаются зрительный зал и сцена театра.

9. Пещеры

Возникновение пещер Саровского монастыря относится к самым ранним годам его истории. Их начал копать ещё первоначальник Иоанн в то время, когда один жил на на Старом Городи- ще. Описание начала работы в рукописи «Сказание о первом жительстве монахов» сделано им в традициях житийной литературы. О себе в этой части книги Иоанн пишет в третьем лице, как о неком «юном монахе Илларионе». Согласно Иоанну, Илларион начал копать пещеру «в полугоре от реки Сатиса, над источником, идеже ныне самый вход в пещеры, близ своей кущи* в 1692 году. Устав от работы, он прилёг отдохнуть в шалаше, и во сне ему было видение. Очутился он как будто у города Киева, и митрополит Илларион - тот самый, который когда-то начал первым копать пещеры Киево-Печерского монастыря, благословил начатое им дело.' Иоанн никогда не бывал в Киеве, но Киево-Печерский патерик и житие преподобного Антония читал. Очевидно, пещеры в Сарове были задуманы им по образцу киевских. Об этом наверное говорит и выбор псевдонима для пер- вых страниц рукописи - чтобы Саровские пещеры, как и киевские, были основаны монахом по имени Илларион. Продолжена аналогия Сарова с Киевом была и тогда, когда сделанную в пещерах церковь освятили в честь Антония, Феодосия и прочих преподобных Киево- Печерских.

К сожалению, строительство и использование Саровских пещер не описано так подробно, как того бы хотелось. Но очевидно, что в первые годы монастыря, при первоначальнике, роль их была в жизни Саровской пустыни значительнее, чем потом.

Тогож 1711 года Марта в 16 день окончены (...) в полу горе пещеры, (...) которые доведены почти до половины монастыря под землёю; вход в оные из вне монастыря, и по разным местам оных поделаны келлии, в коих прежде сего живали и монахи ...2

(«Прежде сего» означает, что во времена автора этой цитаты игумена Маркеллина, в начале XIX века, в пещерах уже никто не «живал»). В «Сказании» Иоанн упоминает ещё и «малую пещеру».3 Вход в неё находился к западу от главного пещерного входа (который был напротив входа в Предтеченскую церковь). По-видимому, потом обе пещеры были соединены в одну систему.

В 1709 году в подземельях была сделана церковь. Это сооружение сохранилось. Храм невелик: максимальные размеры его 9 на 6 метров, свод поддерживается четырьмя колоннами более метра в поперечнике каждая. Разрешение на освящение подземной церкви было получено с большими трудностями, причина которых нам не известна. Митрополит Стефан Яворский разрешил открытие церкви только 30 мая 1711 года после ходатайства царевен Марии и Феодосии, сестёр Петра I. Они же подарили в новую церковь частицы мощей Киево-Печерских чудотворцев, которые хранились в ней под престолом. В память об освящении на стене церкви была выбита надпись, которая сохранилась до нашего времени.

В последние годы своей жизни в Сарове много времени проводил в уединении в пещерах настоятель Иоанн. Гроб, приготовленный им для собственных похорон, стоял в одной из подземных келий. Служба в подземной церкви продолжалась недолго. Система вентиляции была несовершенной, от сырости портились дерево и богослужебные книги. На долгие годы церковь стала бездействующей (службы прекратились в 1730-х годах). В августе 1778 года для освящения новопостроенного Успенского собора в Саровскую пустынь приехал Владимирский епископ Иероним. Осматривая монастырь, он побывал в подземной церкви и высказал пожелание возобновить в ней богослужение. Для этого необходим был ремонт. Присутствовавший в это время в Сарове Николай Афанасьевич Радищев (отец писателя) изъявил готовность пожертвовать на это. Им была куплена в церковь напрестольная мраморная доска, изготовленная в Санкт- Петербурге. Кроме того, был сделан чугунный иконостас, наверх была выведена вентиляционная шахта, над выходом которой наднев ную поверхность был сооружён небольшой купол с главой и крестом. После ремонта церковь была освящена 15 августа 1780 года епископом Иеронимом.

К этому событию был сделан план подземелий, самый старый из известных нам. Его воспроизвёл потом в своих «Записках» послушник Афанасий Илларионович. План даёт лишь очень приблизитель- ное представление о расположении подземных келий и ходов («улиц»), но есть среди монастырских бумаг и более точные планы, начерченные позднее. На одном из них, относящемся к 1802 году, обозначе- ны подземные ходы, которых нет на более поздних планах. Из соображений безопасности некоторые ходы были закрыты и ими потом не пользовались.

Интересно, что сами же Саровские монахи стали со временем забывать историю происхождения и назначение монастырских пещер. В Саровской пустыни паломникам рассказывали легенды о том, что пещеры якобы вырыты ещё татарами или даже разбойниками, хозяйничавшими на Старом Городище до монахов.4

Из-за сырости иконостас и церковную утварь в церкви Антония и Феодосия приходилось подновлять и менять. Ремонт был в 1866 году, а при игумене Иосифе (1872-1890) чугунный иконостас был заменён медным посеребрённым с медными позолоченными иконами. Длиной иконостас был 5,6 м, высотой 2,1 м.5 Служба в церкви проводилась в последнее время лишь раз в году - в день памяти Киево-Печерских чудотворцев. Пещеры служили скорее экскурсионным целям. Приведём ниже впечатления некоторых посетивших их паломников. У входа каждый получил пук зажжённых свечей, затворы грянули, железная дверь заскрипела, и мы, спустившись в мрачное подземелье, стали пробираться извилистыми ходами за опытным путеводителем. «Вот здесь, - сказал он, показывая на небольшое углубление в стене пещеры, - жили люди покинувшие свет для света духовного, осветившего им путь к блаженству вечному». Восковое Распятие, два образа и жестяная лампада сохранили память удивительной жизни отшельников и свидетельствуют могущество веры, переселяющей человека из очаровательного мира в тёмный, сырой вертеп, где ожидает его тяжкая борьба с прежними привычками и страстями и где только надежда небесной награды остаётся утешением страдальческой жизни.6

Узкие, низкие своды. Высоким из нас приходится нагибаться. Идём партией богомольцев. Как всегда, впереди монах - водитель. Там и тут объяснения даёт. (...) Идём, как водится, с горящими свечами у всех в руках, у монаха целый пук свечей. Колеблется, дрожит, разбрызгивается робкими полосками свет по мрачным, влажно холодным стенам, боязливо притрагивается к ним и уныло проползает за любопытствующими чужими людьми дальше и дальше в таящуюся во мраке и холоде пещерную глубь. Показывали простые заржавленные железные кресты, большие, тяжёлые ржавые вериги (...). Чувство какой-то странной, мучительно страшной отчуждённости, особенного испуганного изумления и потом стыда несмелого всё не покидает ... Плоть наша, душа человеческая, любящая солнце, свет, краски, многоцветную ширь и даль земли, - сопротивляется, стонет, ворчливо жалобится (...) зачем, зачем так надо уходить сюда, в подземную, мрачную, сырую и холодную глубину пустынных пещер, залезать сюда, в эти тесные и узкие щели: «широки врата и просторен путь, ведущие в погибель, и многие идут им», но - «тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и не многие находят их»...7

Почти век прошёл между тем, как Саровскими паломниками были записаны эти два отрывка, но чувства и мысли, которые вызывало у них посещение пещер, одинаковы. Добавим, что и у человека конца XX века они очень похожи.

В легендах, связанных с Саровскими пещерами никогда недостатка не было. О тех, в которых объяснялось их возникновение, мы уже упоминали. После закрытия монастыря упорно стали распространяться слухи, что протяжённость ходов, оставленных монахами, на самом деле гораздо дальше: молва доводила подземелья до источника Серафима Саровского (2 км) и даже до Дивеевского женского монастыря (14 км по прямой). Никаких вещественных доказательств существования этих ходов нет. Что касается первого из них, то за выход его у источника могли принимать пещерку, которая была выкопана в склоне берега Саровки у ближней пустынки Серафима Саровского и которую, по легендам опять же, якобы сделал сам преподобный (что сомнительно). В настоящее время протяжённость всех доступных ходов под монастырём около трехсот метров. Подземелья Саровской пустыни - самое древнее, что нам осталось от монастырских времён, к счастью, сохранились. Состояние их, конечно, далеко от идеального и внушает большую тревогу. Много обрушений, завалов. Над пещерами сейчас проходит одна из наиболее оживлённых транспортных магистралей города. В 1950-х годах вход в пещеры засыпали землёй, и постепенно пещеры и всё, что с ними связано, стало отходить в область преданий. В 1992 году вход в подземелья был обнаружен и открыт, пещеры и церковь стали доступны для изучения и реставрации.

Эта сторона холма была обжита монахами ранее других. Именно здесь, вблизи родников, стояли кельи первых Саровских отшельников Феодосия, Герасима-краснослободца и Иоанна. Каменный келейный корпус в один этаж от церкви Зосимы и Савватия до Водяной башни был построен в 1807-1814 годах. Со времён строителя Ефрема каждый монах в монастыре имел отдельную келью. Второй этаж был надстроен в 1891-1899 годах, когда сносили кельи на южной стороне перед строительством церкви Серафима Саровского. На второй этаж поселили монахов из разрушенного здания. Об обстановке внутри монашеских келий остались воспоминания одного из современников.

... в ней не только не видно следов роскоши, даже у самого настоятеля, но даже не заметно склонности к обыденному комфорту, без которого современный изнеженный человек кажется уже и существовать не может Простота и незатейливость келейной обстановки тех, по крайней мере келлии, куда я заходил случайным гостем, граничат с бедностью.